Дом на Тара-роуд
Шрифт:
— Да, конечно, я радуюсь, — сказала Рия. — Извини, Дэнни, мне нужно идти. Кто-то звонит в дверь. — Она положила трубку. Конечно, никто в дверь не звонил. Просто Дэнни не должен был услышать слезы в ее голосе. Случившееся ничего для него не значило. О совместном будущем можно было не мечтать.
— Сегодня вечером Монто понадобится стол на шесть человек. Желательно у двери, — сказал Колму один из безымянных дружков его зятя.
— Все заказано, — лаконично ответил Колм.
—
— Если Монто сомневается, пусть сам поговорит со мной.
Колм попросил своего друга Фергала сообщить бригаде по борьбе с наркотиками, что Кэролайн находится в реабилитационном центре. Муж больше не сможет снабжать ее наркотиками.
— Монто не понравится, что его водят за нос.
— Конечно, не понравится, — любезно ответил Колм.
— Он приедет сюда.
— Надеюсь, он поверит тебе, что сегодня вечером в ресторане свободных мест нет. Неужели твое слово ничего для него не значит?
— Ладно. Скоро он даст о себе знать.
Колм в этом не сомневался. Фергал сказал, что неподалеку от ресторана стоит неприметная машина, а в ней несколько парней.
— Спасибо, Фергал. Можешь не сомневаться, у меня всегда будет накрыт стол для тебя и той, кого ты с собой приведешь.
— Та, которую я мог бы привести, ушла после очередного моего запоя, — грустно сказал Фергал.
— А у меня такой вообще никогда не было. Дураки мы с тобой. Но будет и на нашей улице праздник, — беспечно сказал Колм, хотя на лучшее будущее вовсе не надеялся.
В ресторан зашла Мэрилин.
— Сегодня вечером я хотела пригласить Герти пообедать.
— Я буду счастлив принять вас обеих у меня дома, — ответил Колм.
— И слышать не хочу.
— Вспомните, что вы сделали для Кэролайн.
— Она была готова к этому. Честное слово. Знала, что если не согласится, то подведет вас. Это все и решило.
— Все мы по-своему чокнутые, — сказал он.
— Конечно, — засмеялась Мэрилин. — И все же нам с Герти хотелось бы провести в ресторане спокойный тихий вечер. В отличие от прошлого раза. Помните пьяную певицу, которая пила водку из вазы с гвоздиками?
— Никогда не забуду. Но я не стал бы держать пари, что сегодняшний вечер окажется спокойным и тихим.
— Мам, давай позовем в гости Мэйнов. Нам пришлось уехать от них слишком рано.
— Энни, для этого была причина.
— И все же. Пожалуйста.
— Не знаю…
— Мам, похоже, это последние приличные каникулы в нашей жизни. Нам грозит разорение, папа ушел, и вообще. Хотелось бы запомнить что-то хорошее.
— Хотелось бы, — повторила Рия.
— Мам, что с тобой?
— Ничего. Все в порядке. Просто я не хочу, чтобы ты слишком увлеклась мальчиком, с которым расстанешься через десять дней.
— По-твоему, было бы лучше, если бы я сейчас вышла за него замуж? —
— Ладно, приглашай, — сказала Рия. Теперь это не имело значения. Ничего не имело значения.
В дверь дома шестнадцать позвонила Розмари.
— Зашла по пути. Слышала от Герти, что ваш муж уехал.
— Это верно.
— Все прошло хорошо?
— Очень хорошо. Спасибо.
— Есть какие-нибудь новости от Рии? — Если Розмари и считала странным, что ее держат на пороге, то не подала виду.
Внезапно Мэрилин распахнула дверь.
— Да, есть кое-что. Входите. Я вам все расскажу.
Бернадетту выписали из больницы. Она лежала на диване. Дэнни принес ей чашку бульона.
— Вкусно, — сказала она. — Что это?
— Консервированное консоме с капелькой бренди. Это тебя подбодрит. — Он погладил ее по щеке.
— Ты самый добрый человек на свете, — сказала Бернадетта.
— Я самый бесполезный человек на свете. Вынужденный продать наш новый дом еще до того, как начал платить за него.
— Для меня это неважно. Сам знаешь.
— Да, знаю.
— А что Рия? — впервые спросила Бернадетта. — Она не очень переживает из-за продажи дома на Тара-роуд?
— Мне казалось, что не очень, — задумчиво ответил Дэнни. — Во всяком случае, так было в Америке. Но по телефону она говорила совсем другим тоном. Не знаю, почему.
— Просто связь плохая, — утешила его Бернадетта. — Она что-нибудь сказала насчет ребенка?
— Сказала, что ей очень жаль.
— Да, я в это верю, — ответила она. — И в то, что детям очень жаль, тоже. Помнишь, Брайан спрашивал, есть ли у него на ступнях перепонки? — Бернадетта улыбнулась, а потом заплакала по крошечному мальчику, которого они потеряли.
Мэрилин и Розмари сидели друг напротив друга в гостиной.
— Хотите хереса? — очень светским тоном спросила Мэрилин. Она взяла графин и наполнила два хрустальных стаканчика, стоявших на подносе. — После возвращения Рия собирается заняться бизнесом.
— Рия? Бизнесом? — Розмари пыталась справиться с изумлением.
— Да. Для этого ей не нужно ни помещения, ни оборудования. Как вы знаете, она талантливый повар.
— Да. Готовит она хорошо.
— У Колма недавно уволился кондитер, так что она сможет печь для ресторана. Кроме того, я слышала, что ей дадут возможность готовить для «Квентина» блюда, которые не делает больше никто. — Мэрилин выглядела сердитой и решительной. Розмари не могла понять, к чему она клонит. — А еще она хотела сходить в ту большую кулинарию… как ее… в ту, которая стоит на пересечении трех улиц. — Розмари подсказала название. — Точно. И печь торты для «Святой Риты». Мы ходили туда с ее матерью и обо всем договорились.