Дом одиноких сердец
Шрифт:
Из-за кустов вывалился Проша и уставился на врача. Тот шагнул назад, изменяясь в лице.
— Это ваше лечение вредно для пациентов, — отчетливо произнесла Даша. — Не так давно у вас Уденич умерла. Не от него ли? А о ваших издевательствах я сейчас же расскажу управляющей.
Она решительно взяла старика за руку, обогнула Денисова и пошла вдоль ограды. Старик лопотал что-то непонятное, но послушно бежал за ней. Он начал задыхаться, и Даша пошла медленнее, поняв, что ему тяжело. Она обернулась, но врача не было видно.
— Ничего, ничего, —
Она поймала себя на том, что говорит со стариком как с маленьким ребенком. «А как же с ним еще говорить? Он же болен! Он же ничего толком не понимает!»
— Осень-то какая теплая в этом году, — неожиданно произнес сзади Ангел Иванович.
Даша остановилась и посмотрела на него. Старик задрал голову и разглядывал верхушки деревьев. Лицо у него было задумчивое, сосредоточенное, и ни намека на сумасшествие не читалось в нем.
— Теплая, — подтвердила Даша, не сводя с него глаз.
— Хорошо. Люблю теплую осень. Я вообще тепло люблю, — он улыбнулся и втянул голову в плечи, как черепаха. — Вот бы на море погреться! Я раньше все работал, работал… А сейчас бы отдохнул.
— А кем вы работали? — осторожно спросила Даша.
— Много кем, — уклончиво ответил старик, — сейчас уж и не вспомню. А на море мне нравилось по камушкам ходить. Знаете, не по песку, а по камушкам.
— Знаю, — тихо ответила Даша.
— Камешки маленькие, под ногами перекатываются… — Ангел Иванович с улыбкой вздохнул. — Я даже самые интересные собирал, а потом домой привозил. Только они терялись, конечно. А на море хорошо — в ладонь камешков наберешь, в горсти сожмешь… Ой!
Он поморщился и разжал кулачок, в котором лежал стеклянный заяц. На указательном пальце Ангела Ивановича выступила кровь.
— Ухом отбитым порезался… — удивленно протянул он. — Надо же, заяц — и порезал меня… Заяц! Порезал!
Он залился тихим смехом, поглядывая на Дашу, словно приглашая посмеяться вместе. Но Даше было не смешно. Перед ней стоял прежний Ангел Иванович — жалкий, беззащитный, сумасшедший старик.
— Вон ворота впереди, — сказала она, чувствуя, что в горле пересохло. — Пойдемте.
Глава 16
В кабинете Раевой раздался звонок.
— Лидия Михайловна, к вам тут дамочка идет с нашим пациентом, — уважительно сообщил охранник.
Раева сразу поняла, о ком идет речь. И совершенно не удивилась, когда дверь распахнулась и в проеме показалась высокая светловолосая женщина. За ней виднелся маленький старичок, а за ним — еще какие-то смутные фигуры.
— Я хочу с вами поговорить, Лидия Михайловна, — громко сказала Даша, проходя в кабинет.
— Во-первых, здравствуйте, — отозвалась Раева. — Во-вторых… — Она пригляделась к старику и приказала: — Нина Ивановна, приведите Ангела Ивановича в порядок и покормите его. Он обед пропустил.
Пожилая санитарка поспешно закивала
— Пожалуйста, покушайте, — негромко сказала Даша, начиная чувствовать себя неловко.
— Мне бы картошечки… — попросил Ангел Иванович, глядя на нее снизу вверх слезящимися глазами.
Даша посмотрела на управляющую.
— Нина Ивановна, посмотрите — на кухне картошка осталась? Если нет, попросите, чтобы сварили, — распорядилась Раева.
— Вам сделают картошку, — шепнула Даша, наклонившись к уху старика.
Тот мелко закивал и послушно пошел за толстой Ниной Ивановной. Даша закрыла за ними дверь и осталась с управляющей наедине. Раева молчала, глядя на нее.
— Ваш Денисов над ним издевался! — с места в карьер выпалила Даша. — Я гуляла в парке и все видела!
— Позвольте… — остановила ее Лидия Михайловна. — Не могли бы вы рассказать с самого начала?
Она показала на стул. Даша села и стала рассказывать. Лицо Раевой все время было непроницаемо, и только под конец, когда Даша упомянула про стеклянного зайца, управляющая поморщилась:
— Безделушку одна наша пациентка подарила другой, а та выкинула. Значит, Ангел Иванович ее подобрал…
— А как фамилия пациентки? — неожиданно спросила Даша.
— Красницкая, — удивленно взглянула на нее Лидия Михайловна. — А подарок был для Окуневой.
— А Виктории Ильиничне он, значит, не понравился, — кивнула Даша. — Понятно.
Раева молчала. Даша почувствовала себя неудобно: про Денисова она рассказала, нужно было вставать и уходить. Но просто так уйти тоже было глупо. Хотя… Требовать отчета у Раевой она не могла, угрожать заявлениями в милицию было и вовсе бессмысленно.
— С Денисовым я поговорю, — управляющая словно прочитала Дашины мысли. — А вас, Дарья Андреевна, я попрошу…
Она сделала небольшую паузу, и Даша интуитивно почувствовала, что сейчас будет произнесено. Но она же еще ничего не узнала!
— Лидия Михайловна, — перебила Даша Раеву, — скажите, а вам самой не страшно, что у вас в пансионате убийца?
— Вы о чем? — изумилась Раева, забыв, что хотела сказать.
— Горгадзе признался, что именно он убил Петра Васильевича Боровицкого. Вы ведь знаете об этом?
Даша испытующе смотрела в бледное лицо Раевой, но, к ее удивлению, та рассмеялась и встала из кресла.
— Дарья Андреевна, ну неужели вы и в самом деле думаете, что несчастного журналиста убил Игорь Кириллович? — Она покачала головой, достала из сумочки пачку сигарет и закурила у окна. — Вы знаете, наверное, что дело закроют?
— Знаю, — подтвердила Даша.
— Но, конечно, не знаете почему. Я вам скажу. В ту ночь окно в комнате Боровицкого было приоткрыто. А подоконник тщательно протерт. Следователь предполагает, и я не могу с ним не согласиться, что кто-то посторонний забрался в комнату Петра Васильевича, увидев свет в его окне.