Дом отважных трусишек
Шрифт:
И Надя не стала спрашивать маму. Она поняла, что мама согласилась на операцию. Поняли это и девочки. Они переглянулись и облегченно вздохнули.
Глава семнадцатая. Операция
В это утро в третьей палате стояла такая отчаянная тишина, что, проснувшись позже всех, Надя даже испугалась. Девочки говорили шёпотом, маленькая нянечка протирала пол молча.
«Это, наверное, потому, что сегодня моя операция, — решила Надя, и ей вдруг захотелось крикнуть: —
Немного погодя вошла дежурная сестра, намазала Наде ноги йодом, перевязала бинтами и не разрешила вставать. Девочки начали подбадривать её.
— Тебя ещё перед операцией на каталке покатают, — сказала ей Олечка.
— А операционная знаешь какая? — подхватила Варя. — Вся в кафеле, и окна такие чистые, даже кажется, что они без стёкол.
— А над операционным столом блестящий светоотражатель, — добавила Джаннат Шамхалова, — он вроде зеркала в «комнате смеха». Посмотришь в него, так себя не узнаешь. У меня в нем голова длинная была, как огурец, а туловище с футбольный мяч.
Девочки деланно засмеялись.
— Ты обязательно в это зеркало посмотри, — сказала Галя-Цибуля, может, в нём врачи в майках и трусах отразятся. Тоже смешно будет.
Надя кивнула головой, боясь, что, если скажет хоть слово, разревётся. К горлу так и подкатывали комком слёзы. Варя поняла это и быстро заговорила:
— Пройдёт два-три часа, и у тебя уже всё будет позади. Лежи с оперированными ногами и жди, когда аппараты их выпрямят. А ты… — Варя не договорила: с шумом распахнулись двери палаты и две санитарки ввезли каталку.
— Я сама могу дойти, — приподнявшись на постели, запротестовала Надя.
— Нельзя! Нельзя! — закричали одновременно няни и девочки. — Тебя ведь уже подготовили.
В предоперационной палате к Наде подошёл наркотизатор, тот самый, который приходил к ней вчера вечером, и сказал:
— Анализы у тебя хорошие, сердце здоровое. Значит, всё будет в порядке.
С Нади сняли бинты и ввезли в операционную. Она думала, что здесь будет тишина, слова нельзя сказать, а все, кто там находился, стали её подбадривать, шутили и говорили точно так же, как в обычной комнате.
«Вон и баки на металлических столиках стоят, — увидела Надя, — а врачи уже все в халатах. Наверное, раньше переоделись».
К Наде снова подошёл наркотизатор и неожиданно сказал:
— А ну-ка, отгадай мне загадку: «Каким гребешком никто не чешется?»
— Петушиным, — сообразила Надя и даже не заметила, как врач поднёс к её рту резиновую трубку. Язык у Нади стал уставать и отказался слушаться. Надя замолчала и услышала, как гулко стучит у неё в груди сердце. И ещё она услышала голос главного доктора:
— А где щётки? Почему их нет на месте?
Надя с трудом повернула голову и увидела, как главный доктор моет руки, но не в умывальнике,
— Приступим, друзья. По местам!
Надя хотела посмотреть на врачей, но сразу куда-то провалилась и ничего больше не слышала.
…Проснулась Надя от громкого шёпота девочек. Варя, Джаннат и Олечка стояли у её кровати и ждали, когда Надя откроет глаза.
— Ну и соня ты! — весело сказала Варя.
— Храпишь, как моя бабушка, — засмеялась Олечка.
Надя попробовала улыбнуться, но вместо этого опять закрыла глаза. Не хотелось просыпаться.
— Будешь так спать, тебе муха в рот залетит.
— Тогда сразу проснёшься, — сказали ей девочки.
Надя машинально закрыла рот и подумала: «Почему она в палате, а не в операционной? Неужели ей опять ничего не сделали и привезли обратно? Никакой боли. Только ноги тяжёлые. И пить очень хочется». Надя попросила пить.
— Нельзя! — хором закричали девочки. — После наркоза нельзя.
Сестра, дежурившая у её кровати, взяла ватку, окунула её в стакан с водой и провела по Надиным губам. У Нади закружилась голова. Показалось, что в палате какой-то непонятный шум. Наде очень захотелось избавиться от него. Она даже мотнула головой. Но стало ещё хуже.
Пришёл врач-наркотизатор. Взял у Нади руку, пощупал пульс, сказал:
— Если не очень больно, уколы днем делать не проси. — И уже сестре добавил: — Только ночью сделайте, и то, если она не будет спать.
Сестра измерила Наде давление. Немного погодя ещё. Потом опять. Аппарат так и лежал на тумбочке. Надя опять попросила пить. Ей дали глотнуть через трубочку. Надя с жадностью засосала и тут же бросила, потому что её начало тошнить. Но зато стало гораздо легче. Девочки обрадовались, услышав её вздох.
— Это вздох облегчения, — определила Варя и громко, на всю палату, добавила: — С него начинается выздоровление.
— А мы что знаем, что слышали, — загадочно пропела Джаннат Шамхалова, ты во сне свою тайну выдала.
— Какую тайну? — тихо спросила Надя.
— Ты хочешь научиться плавать, как человек-амфибия, — сказала Джаннат.
— Ещё ты во сне песни пела, — сообщила Олечка, — громко, всё равно как пьяная.