Дом П
Шрифт:
– Но голос знакомый, – прошептала в ответ бабушка Женя. – Кто же это? Инженер твой?
– А что вы там делаете? – спросил голос.
– Да мы… – замялась бабушка Лида, – пришли за… за… моим воротником для пальто! А ты? Что ты там делаешь?
– Я просто гуляю, – отозвался старичок, которого они так и не смогли узнать.
– А теперь и неловко спрашивать, – прошептала бабушка Лида, – я его как будто тоже узнала. А если спрошу, кто это, он может обидеться.
– А если обидится, то уйдёт и нас не вытащит, – рассудила бабушка Женя. – Нет уж, пусть сначала
– Ха, скажет, – пробормотала бабушка Лида. – Потом мы и сами увидим. Что у нас, глаз нету? Эй…
Обращаться к человеку без имени было очень сложно, но бабушка Лида постаралась. Ей очень не хотелось провести ночь в подвале.
– Слушай, ты не поможешь нам выйти? А то у нас дверь захлопнулась.
– Да, – подала голос бабушка Женя, – ты можешь вернуться в санаторий и спуститься по лестнице. Ключ торчит в двери с той стороны, нужно просто его повернуть, чтобы открыть замок.
– Но у меня нет фонарика, – отозвался старичок, – а если я включу свет на лестнице, прибегут медсёстры.
– Не надо медсестёр, – хором сказали бабушки.
Они ведь взяли ключ тайком и боялись, что им за это влетит.
– Вот, возьми мой фонарик, – сказала бабушка Лида и протянула ему в окно.
Старичок наклонился (лица так и не было видно), взял фонарик, щёлкнул им, но свет не загорелся.
– Всё-таки села батарейка, – вздохнула бабушка Лида.
– А без света я не пойду, извините, – вздохнул старичок.
– Ничего страшного, – ответила бабушка Женя, а сама всё гадала: кто же это такой вежливый?
– Нас можно и вытянуть отсюда. Просто просунь руку в окно. Я встану на четвереньки, Лида залезет мне на спину, схватится за твою руку – и ты её вытащишь. А потом вытащишь меня.
– Нет, – сказал старичок, – Женя, это опасно. Вдруг ты упадёшь и снова повредишь ногу? Давайте Лида встанет на коробку?
– В коробках тут ценные вещи, – задумчиво сказала бабушка Женя. – А, придумала! Она встанет на грушу.
– А она грушу не раздавит? – удивился старичок.
– На боксёрскую, – засмеялась бабушка Женя и подтащила к окну здоровый валик, по которому совсем недавно молотила с таким удовольствием.
– Ой, не упасть бы, – заволновалась бабушка Лида.
Она наступила на грушу, протянула старичку обе руки и завопила:
– Ой-ой-ой, не надо, не надо, я боюсь! – но бабушка Женя подтолкнула её сзади своими сильными после тренировки руками, да и старичок помог – подхватил бабушку Лиду и вытащил.
– Ах! – воскликнула бабушка Лида. – Это ты?!
Бабушка Женя тем временем ещё немного побила грушу, чтобы та была попухлее, вскарабкалась и протянула руки. Из окошка высунулись две мужские руки, и бабушка Женя чуть не отпрянула от неожиданности: они оказались большими и крепкими и совершенно не вязались с вежливым негромким голосом, который до них доносился.
«Кто же это такой?! – подумала она, а сильные руки уже подхватили её под локоточки и вытащили на улицу. Там бабушка Женя поднялась, отряхнулась, глянула наконец на своего спасителя и… чуть не завопила от неожиданности на весь санаторий.
– Валерьич! – ахнула потрясённая бабушка Женя, когда бабушка Лида убрала руку.
И правда, это был тот самый огромный сердитый старик-глыба с красным носом, который вечно опирался на палку и при случае замахивался ею на людей. Но сейчас он был не сердитый, а немного растерянный – палку зажал под мышкой, как тросточку, а руки сунул в карманы, как мальчишка. Казалось, ещё секунда – и засвистит!
– А что ты тут делал? – спросила бабушка Лида с опаской.
– Гулял, – ответил он.
– Под дождём? – удивилась бабушка Женя.
– Ну да, под дождь лучше всего придумывать… – Валерьич не договорил, что именно лучше всего придумывать под дождь. Он насупился и отвернулся.
– Что придумывать? – строго спросила бабушка Лида.
– Да какая разница! – возмутился Валерьич. – Я вас спас, лучше спасибо скажите. А то спрашивают таким голосом, как будто я у вас компот за обедом украл.
– За спасение – спасибо, – торопливо ответила бабушка Женя, которой всё хотелось потрогать Валерьича за руку или ткнуть ему пальцем в живот. Проверить, настоящий он или нет. Потому что даже недовольный Валерьич всё равно мало походил на того злобного старикана, который чуть не отдавил бабушке Жене руку в день её приезда в санаторий.
– Компот ты у нас не крал, – ответила спокойно бабушка Лида, – а разговариваем мы с тобой так, потому что боимся: вдруг ты какую-то каверзу придумал? Какую-то гадость! Вытащил нас из подвала, а теперь заманишь куда-нибудь и палкой побьёшь!
– Почему? – вытаращил глаза Валерьич.
– По кочану с капустой и капустёнком! – невежливо ответила бабушка Лида. – Все знают, что ты самый злобный старик во всём санатории. Вот почему!
Валерьич молчал. И вдруг бабушка Женя заметила, что у него по носу катится капля. Огромная. Она не была похожа на капли дождя – те были крошечные, мелкие, а эта крупная… Валерьич смахнул каплю и отвернулся. И тут бабушка Женя вспомнила снимок в коробке фотографа Артюхова, где Валерьич изображён добрым и улыбающимся, а подпись – «С любовью другу Валерьичу».
– Я хотел вам сказать, что пишу стихи, но теперь вы явно мне не поверите, – грустно сказал Валерьич.
– Не поверим! Поверим! – хором сказали бабушки.
Бабушка Лида сказала: «Не поверим», а бабушка Женя – «Поверим!»
– Почему это мы должны ему верить? – возмутилась бабушка Лида.
– Потому что он из двух старичков состоит, – объяснила ей бабушка Женя. – Один добрый и хороший, который дружил с фотографом Артюховым и стихи пишет, а другой – сердитый и злой, с палкой, который всех обижает. Ну? Я права? – спросила она Валерьича, но тот стоял с вытаращенными глазами, словно бабушка Женя достала из кармана жабу и утверждает, что она говорящая.