Дом Пламени и Тени

Sarah J. Maas

HOUSE OF FLAME AND SHADOW

Copyright © Sarah J. Maas, 2024

This edition published by arrangement with Laura Dail Literary Agency, Inc and Synopsis Literary Agency

All rights reserved

Издательство Азбука®

ДОМ ЗЕМЛИ И КРОВИ

Оборотни, люди, ведьмы, обычные животные и множество других, к которым взывает Ктона, а также некоторые, избранные Луной.

ДОМ НЕБА И ДЫХАНИЯ

Малакимы (ангелы), фэйцы, элементали, спрайты [1] и те, кто благословлен Соласом, наряду с теми, к кому благоволит Луна.

ДОМ МНОГОВОДИЯ

Речные духи, русалки, водные звери, нимфы, келпи, никсы и другие, за которыми наблюдает Огенас.

ДОМ ПЛАМЕНИ И ТЕНИ

Демонаки, жнецы, призраки, вампиры, дракийцы, драконы, некроманты и множество злонамеренных и безымянных существ, которых сама Урда не в состоянии увидеть.

Стоя на коленях перед своими бессмертными хозяевами, Лань воображала, что бы почувствовала, получи она возможность разорвать им горло.

Ее собственное горло холодило тяжелое серебряное ожерелье. Оно всегда оставалось холодным, и тепло кожи не могло его согреть. Словно загубленные ею жизни, которые символизировало это ожерелье, хотели, чтобы и она терпела ледяную хватку смерти.

Каждый серебряный дротик на форме волкожутней был наградой за мятежника, который больше никогда не ступит на землю Мидгарда. Лидия получила столько дротиков, что они уже не помещались на ее сером имперском мундире. В какой-то момент ей пришлось переплавить их на ожерелье.

Знал ли кто-то в этом зале, чем на самом деле оно являлось?

Ошейником с золотым поводком, другой конец которого вел к чудовищам, восседавшим перед ней.

И возникало ли у этих чудовищ хотя бы малейшее подозрение, что верная служительница, замершая у их ног, думала про состав и вкус их крови и как бы то и другое ощущалось у нее на языке и зубах?

Но сейчас она стояла на коленях – ей пока не позволили встать. И весь мир стоял и будет стоять на коленях до тех пор, пока шестеро астериев не выпьют из него все соки и не бросят труп гнить в пустоте пространства.

Хрустальный пол под коленями

Лидии снова сверкал. Слуги Вечного Дворца дочиста отмыли его от крови. Ни малейшего ее привкуса не ощущалось в стерильном воздухе, ни одна случайная капелька не пачкала колонны, окаймляющие зал, словно и не было событий, произошедших всего два дня назад.

Но Лидия Сервос не позволяла себе задумываться о тех событиях. Особенно сейчас, в окружении врагов, когда рядом с ней на коленях стоял Поллукс, и одно из сверкающих крыльев касалось ее лодыжки. Будь на его месте кто-то другой, это можно было бы принять за знак поддержки и солидарности.

Поллукс – Молот – заявлял таким образом право собственности, и не более.

Усилием воли Лидия сделала глаза холодными, мертвыми. Усилием воли сделала таким же и сердце. Сейчас ее взгляд был сосредоточен на двух фэйских королях, которые тоже стояли на коленях и тряслись за собственные шкуры.

– Мой покойный сын действовал по собственной прихоти, – заявил Морвен, король авалленских фэйцев. Лицо у него было мертвенно-бледным. Высокий, темноволосый, он явился сюда во всем черном, однако не чувствовалось, что он убит горем. – Знай я о предательстве Кормака, я бы сам выдал его вам.

Лидия мельком взглянула на сборище паразитов, занимавших хрустальные троны.

Ригелус, как обычно, придал себе облик фэйского мальчишки-подростка. Он сидел, подперев кулаком тонкий подбородок.

– Помнится, ты держал сына на коротком поводке. Поэтому мне трудно поверить, будто ты ничего не знал о его действиях.

Над широкими плечами Морвена заклубились тени, скользя по его чешуйчатым доспехам.

– В детстве он был упрямым и своевольным. Но я думал, что давным-давно выбил из него все это.

– Получается, ты ошибался, – язвительно бросила королю Гесперус – Вечерняя Звезда. Она была в облике светловолосой нимфы. Длинные тонкие пальцы постукивали по сверкающему подлокотнику трона. – Мы можем лишь предполагать, что его вероломство уходило корнями в гнилую землю вашего королевского дома. И теперь эту гниль нужно безжалостно выжигать.

Лань знала короля Морвена не один десяток лет, но сейчас он впервые молчал, не отвечая на обвинение астерийки. Вчера его вызвали сюда, и он послушно явился. Однако ему явно не понравилось напоминание об иллюзорности его автономии. Даже на туманном острове Аваллене.

Где-то в глубине души Лань радовалась, видя, как этот речистый фэец, не закрывавший рта на имперских и прочих встречах, на всех собраниях и балах, сейчас тщательно взвешивает каждое слово, сознавая, что оно может оказаться последним.

– Я и понятия не имел о преступных деяниях моего сына и его трусливом сердце. Я клянусь золотистым серпом Луны. – В голосе Морвена зазвенела впечатляющая ярость. – Я решительно отвергаю все, что двигало мыслями и поступками Кормака. Его тело не удостоится ни могилы, ни погребения. Оно не поплывет на корабле к Землям Лета. Я позабочусь о том, чтобы его имя было полностью вычеркнуто из всех хроник нашего дома.

Лидия позволила себе каплю сожаления из-за смерти агента Офиона. Наследного принца Аваллена, отдавшего все ради уничтожения гнусных существ, перед которыми она стояла.