Дом под номером 14
Шрифт:
Звучит достаточно вычурно, но я была безутешна. В тот день маме так и не удалось вытурить меня из своей комнаты, где я заперлась сразу же после разговора. Мне не хотелось еще раз обсуждать все с родителями. Мне не хотелось объясняться перед Энди. Мне даже не хотелось обратить внимание на повесившего хвост Винсента.
Было одно тупое, скучное желание — сидеть и пялиться в окно.
Смотреть на снег, медленно, лениво опускающийся на город, на белое с серыми крапинками небо, наслаждаться морозным воздухом, проникающим в комнату сквозь маленькую щелку форточки.
И — куда же без этого —
Часовая стрелка лишь немного отодвинулась от пяти, когда они выскочили на улицу. Гермиона неслась впереди: распахнула дверь, спрыгнула с крыльца и рванула вбок, к каштану, моментально прячась за ним, так что только кончик красно-оранжевого шарфа выглядывал из-за сухих, голых веток да вереница следов, четко отпечатавшаяся на снегу, выдавала ее местоположение. Драко показался следом.
Он застыл на крыльце, забавно озираясь по сторонам и отбрасывая назад длинный конец своего — серо-зеленого — шарфа. Заметив следы, ведущие ровно до дерева, Драко самодовольно улыбнулся и кинулся туда.
Но Гермиона оказалась быстрее.
Пока Малфой обходил крупный ствол с одной стороны, она ловко выскочила с другой, попутно метая круглый, аккуратный снежок прямиком в затылок Драко. И рассмеялась.
Громко, заливисто, счастливо.
Снег от удара перемешался с волосами и, тая, начал стекать за шиворот, отчего Драко вздрогнул и обернулся, смотря на Гермиону с непередаваемым выражением лица. Он был зол, очевидно, что это было так, но еще… будто бы доволен. Рад какому-то неизвестному, непонятному мне факту.
Смахнув снег рукой, Драко вновь бросился к Гермионе, и она, взвизгнув, ринулась прочь. Так они и носились, петляя по двору, прикрываясь то деревьями, то крышкой от мусорного бака, то спасаясь за стенами дома. Снег летал из стороны в сторону, словно там развернулась настоящая битва, и иногда я не успевала углядеть, кто кинул очередной снежок, как будто метали не двое, а целые полчища.
Я сидела одна в своей комнате, забыв про неудачный разговор с мамой и сорвавшуюся поездку с Энди, и прижималась носом к стеклу, почти не дыша, чтобы не запотевало стекло, а там, во дворе четырнадцатого, происходило что-то безумно привлекательное, забавное. Что-то новое и для меня, и для Малфоя, и для Грейнджер.
Когда Гермиона подустала и, остановившись, чтобы отдышаться, согнулась, упираясь в колени руками, Драко не преминул воспользоваться этим. Он быстро, отчаянно наклонился, черпая снег, и кое-как слепил снежок, кидая его в сторону Гермиону. Тот достиг своего назначения.
Я вскрикнула одновременно с Гермионой, когда ком снега попал прямо в ее лицо, тронутое морозом, и мельчайшие частицы забили рот, нос, уши, глаза и двинулись ниже, оседая на шарфе и воротнике.
Как же она разъярилась!
Однако ее праведный гнев встретил лишь смех со стороны Драко. Никогда не слышала, чтобы Малфой так хохотал. Меня словно перекинуло во времени: передо мной был резко помолодевший юноша, свободный и ничем не скованный, который стоял посреди двора, весь испачканный снегом, запутавшийся в длинном шарфе, с розовым румянцем, покрывавшем щеки и лоб, стоял, запрокинув голову, и смеялся открыто и весело, отчего
Но смех этот стал последней каплей. Не потрудившись утереться, Гермиона совершила бросок вперед, мгновенно достигнув Драко, и пихнула его в снег. Почему-то я сразу поняла, что ему не удастся устоять.
Я видела, как Драко заваливается в сугроб, но в последний момент успевает развернуться и, схватив Гермиону за рукав, тянет ее за собой.
Они рухнули вниз, цепляясь друг за друга руками, запутавшись ногами и концами шарфов, которые были единственным ярким пятном на бело-сером фоне.
Две темные фигуры в белоснежном сугробе, опутанные полосками, словно в коконе, красно-оранжевого и серо-зеленого или, как мне постепенно начинало казаться, красно-зеленого и серо-оранжевого.
Наконец борьба была окончена: Гермиона, которая отчаянно сопротивлялась, пытаясь подняться, успокоилась, поняв и приняв тщетность своих попыток, а Драко только продолжал удерживать ее за локоть и обнимать за талию, хотя игра закончилась, и в этом не было необходимости.
Они замерли.
Из-за снега, неровным слоем покрывавшего двор, мне теперь было видно не все: вот на протоптанной дорожке виднеются четыре ноги в теплой зимней обуви; дальше спина Гермионы с ладонью Драко на ней и макушка… а нет, уже вся голова Грейнджер, которая, по-видимому, уперлась рукам в плечи Драко, желая сохранить хоть минимальное расстояние между ними.
Она все еще была в снегу, пряди волос, торчащие из-под шапки, свисали сосульками, и мне казалось, что даже на ресницах оставались микроскопические льдинки, хотя, конечно, я не могла этого разглядеть. Она тяжело дышала, устав от долгого бега, и, не отводя глаз, смотрела прямо перед собой — смотрела на Драко. Точно знаю — он смотрел в ответ.
Малфой поднял руку, осторожно, нежно (!) стряхивая снег с щек и лба Гермионы, и отвел пряди волос, убирая их за уши.
Гермиона замерла, а потом медленно опустила голову так, что на мою долю осталась только макушка, видневшаяся из-за плотной белоснежной перины.
Рука Драко на ее талии, кажется, устроилась чуть удобнее и крепче.
***
На какую мысль наводят вас бесконечные приторно-розовые сердечки, открытки, продающиеся в любом магазине, и баннеры, развешанные по всему городу, на каждом из которых обязательно присутствует слово «любовь»?
Именно! Дата, не обведенная в календаре привычным красным кружком и не перечеркнутая черным крестиком, а выделенная особо уродливым оттенком розового.
Четырнадцатое февраля.
Пожалуй, всю мою жизнь мне хватало числа четырнадцать в жизни — спасибо Грейнджер! — и меня совершенно не интересовал этот якобы праздник, от которого сходила с ума практически вся женская половина общества. По крайней мере, до двадцати пяти лет. Но в этом году Святой Валентин пришел и по мою душу.
Мало того что одноклассницы многозначительно переглядывались и премерзко хихикали, показывая друг другу полученные валентинки, а Энди именно в этот день решил намекнуть мне о подарке на день рождения да, к тому же, обсудить возможность поездки в Брайтон на следующий год, еще и четырнадцатый дом словно взбесился.