Дом с горгульями
Шрифт:
Линда видела, как Антон входил в дом. Не иначе как опять потащился к судомойке. Хотя девушка и была убита горем, но тут она испытала острый укол в сердце. Что ж, пока надо потерпеть... Стиснула зубы. Закрыла глаза. Слезы потекли по щекам.
Соня с Антоном пили чай.
– Ты сказала, что я тебя совсем не знаю. Так давай познакомимся. Антон Рудольфович Дибич, внебрачный сын Ариадны Зарецкой. Тот самый, которого объявили умершим в роддоме. Она родила меня, когда ей еще не было и шестнадцати, Это было на летних каникулах. На самом деле умер совсем другой ребенок. Сын директора крупного завода и его жены, которая преподавала в университете. Они оба были уже немолоды, но никак не могли завести наследника. Дело уже доходило до
Антон замолчал и закрыл лицо руками. Потом продолжил.
– Мы жили хорошо. Родители любили меня, как родного, и я ничего не подозревал. Меня баловали и ни в чем не отказывали. Сначала умер отец. Лег спать и не проснулся: отказало сердце. Я был тогда еще студентом. Потом мать. Она долго болела. Перед смертью она рассказала мне все. Назвала имя и фамилию моей настоящей матери. Она на всякий случай наблюдала за этой семьей, и знала, что они очень богаты. Мама хотела, чтобы после ее смерти я обрел семью и жил в роскоши. Но я поступил по-другому.
После похорон мамы я предложил им свои услуги. Меня взяли. Сначала я хотел просто посмотреть на мать, брата, сестру. На родственников. Эти люди убили мою мать. Они ее долго и медленно убивали... Я уже почти решился открыться, но тут внезапно дядя умер. И я решил, что нужно еще немного подождать... Это была моя ошибка.
Потом встретил тебя. Мне от них ничего не нужно. Они мне чужие. У меня - большая квартира, и я умею зарабатывать. Потом... ты знаешь. Я испугался... Я уже готов был покинуть этот дом, но Элина... Здесь она никому не нужна. Мне стало жаль сестренку. Родион не пропадет, он пошел в их породу. Но что будет с Элиной? Как и мою мать, отдадут на потеху богатому старику? И вот опять... Я уже не верю в несчастные случаи. Если проведут генетическую экспертизу, то мне конец. Ведь я - один из законных наследников... У меня была и возможность, и мотив... Я не знаю, что будет со мной завтра. Поэтому и предлагаю тебе руку и сердце: случись что, хоть квартира тебе достанется: трехкомнатная «сталинка» в центре...
Соня осторожно положила руку на плечо дизайнера.
– Не переживай! Что-нибудь придумаем... Давай еще попьем чаю... Конечно, тебе лучше было бы сразу покинуть дом. Но теперь это будет похоже на бегство... Завтра же обратись к Арнольду Витальевичу, он что-нибудь посоветует.
– Я должен подумать...
Грета прислушалась. Ее дверь была чуть-чуть приоткрыта. Заслышав шаги, гувернантка осторожно выглянула из комнаты и убедилась, что Антон вышел от судомойки заполночь. Вот хохлушка-потаскушка! А такой бедненькой овечкой прикидывается! Вот сучка! Подумать только: да эта девка Анжеле и в подметки не годиться. Вся суть мужиков: пусть в сто раз хуже, лишь бы новое...
Грета вздохнула: после смерти Константина ее безответная любовь к нему быстро испарилась. Поплакала, и все. Недаром говорят: из глаз долой - из сердца вон. Жаль, что Анжеле пришлось покинуть дом... Может, и к лучшему: успокоится, не видя Антона. Надо же, стерва Регина не только Костиного отца угробила, но еще и Костю на тот свет с собой утащила... Почему мужики не ценят достойных девушек и всегда выбирают потаскушек?!
Выждав немного, Грета уже собиралась выйти. Внезапно она снова услышала тихие шаги. Новое зрелище заставило ее, раскрыв рот, застыть на месте: к комнате
13 июля
Соня помогала Степановне и думала. Вчера Стас рассказал ей, что альпийская горка снова немного изменилась. Соня прогулялась и убедилась, что сын банкира прав. Заметить изменения мог еще и тот, кто часто имел дело с этой грудой камней, поросших цветами, например, Антон или Михалыч.
Доктор Андрей Валентинович был обеспокоен: у него снова пропало лекарство. Спросил сиделку: нет, не брала. Кому и для чего оно понадобилось? В прошлый раз у него тоже пропало сильнодействующее снотворное. Уж не Элина ли стащила? Еще сама наглотается или подсыплет кому, девочка явно с замедленным развитием. Сказал Надежде Константиновне, но та отмахнулась. Мало ли кто мог его взять: полдома неврастеников! Когда доктор узнал о смерти Регины, то испугался, что бывшую модель вначале усыпили. Оказалось, нет.
Хотя доктору казалось, что, скорее всего, это дело рук совсем не ребенка. Подумав, он опять рассказал об этом Надежде Константиновне. Не стоит ли позвонить в полицию? Женщина ответила, что они и так слишком уж часто беспокоят полицию. Наверняка Элина пичкает этими таблетками своих кукол. Ничего страшного, девочка не настолько глупа, чтобы принести себе или кому-то другому вред. Поиграет в доктора и выкинет. Андрей Валентинович вздохнул. Что ж, слово хозяйки в доме закон. В прошлый раз она сказала то же самое...
Александр убедился: кто-то пытался взломать программу. Вызвал программиста. Тот подтвердил попытку взлома именно с этого компьютера. Сказал, что такое уже было с компьютером Константина Константиновича. Хакер явно не слишком опытный. Александр удивился: почему Костя ничего не сказал ему? Неужели подозревал, что он может украсть деньги фирмы?! И что это значит: в его доме человек, засланный конкурентами? Или же деньги хочет украсть кто-то из домочадцев?!
Александр задумался...
...Соня переходила вброд неглубокую, но бурную реку. Коричневая вода была ледяной, а дно - скользким и неровным, поэтому Соня боялась, что она не удержится на ногах и рухнет в поток. Ноги замерзли настолько, что она передвигала их с большим трудом: вот-вот уже откажутся повиноваться, а это конец. Соня прошла мимо стоящего в воде мужчину, бледного, как мел, словно неживого: он уже не мог идти. Схватила его за холодную, неподвижную, как у статуи руку, попыталась потащить за собой - бесполезно. Соня отпустила мертвую, застывшую руку и заметила поблизости, почти что у самого берега, еще одного человека, неподвижно стоящего в воде.
Ноги уже задубели и отказывались повиноваться. Она не поверила, что дошла. Ступила на молодую зеленую травку и рухнула без сил. Ног молодая женщина не чувствовала совсем. Она подтянула их к себе и начала яростно растирать. Ноги были белые-белые, словно неживые, холодные и как будто деревянные. Она их просто не чувствовала. Но, уже почти ни на что не надеясь, упорно продолжала интенсивное растирание. Пальцы ног чуть дрогнули, зашевелились. Она едва не закричала: в ноги пошла боль, а значит, кровь и живительное тепло...
Соня выскочила из сна с бешено колотящимся сердцем, хватая воздух ртом. Рывком села на постели. Отдышалась. Было тихо-тихо... Мертвая, звенящая тишина...
14 июля
Садовник и уборщица опять пытались вымогать у Стаса деньги, но Соня снова посоветовала напомнить об ответственности за шантаж. Те пригрозили, что заявят в полицию. Стас уже два дня жил под страхом разоблачения, подумывал даже рассказать все отцу, но заявления не последовало. Стас вздохнул с облегчением. Соня заподозрила, что супруги просто раскопали горку, чтобы забрать и перепрятать лежащие рядом с телом Лизы ценности.