Дом с оранжевой крышей. Часть 3. Ева
Шрифт:
восхищения. Любопытство Евы легко пересилило скуку, перераставшую
в раздражение, и фея, поднявшись с дивана, направилась к столпившимся
визитёрам. Её сразу пропустили, – внучку владельца клуба «Хирра»,
происходящую из известнейшей в городе семьи, народ уважал, а некоторые
побаивались.
Взору Евы предстала прекрасная танцовщица. Пышные золотые локоны
сияли даже в интимном освещении зала, стекая по точёным плечикам. Стройная,
но аппетитная
медового оттенка в обрамлении пушистых ресниц будто затуманились, а улыбка
на маняще изогнутых губах одновременно и притягивала, и отталкивала,
заставляя оробеть и отбросить желание познакомиться с феей.
«Новенькая? Почему я её не знаю?» – мелькнула мысль у Евы в голове.
Девушка с долей изумления заметила крылья незнакомки, такого же нежно-
бирюзового оттенка, как и у самой мисс Раффин. Ева невольно усмехнулась. Она
хорошо помнила восторг крылатого сообщества по поводу цвета её крылышек.
Считалось, что гамма оттенков от голубого до зелёного означает чистоту и
высокую духовность обладателя такой фейской ауры. Ева скептически
усмехнулась. «Не похоже, что мы с этой соблазнительницей хорошие девочки».
Она ещё некоторое время оценивающе наблюдала за танцем незнакомки.
Затем, отметив про себя техничность и качество исполнения, отвернулась и
направилась по коридору в кабинет владельца «Хирры».
14
Может, златовласка и привлекла восхищённые взоры, однако Ева
почувствовала к загадочной девушке необъяснимую внутреннюю неприязнь.
В красоте другой феи было что-то хищное, надменно и презрительное. Яркие и
привлекательные черты лица портил слишком длинный подбородок, а
техничность танцевальных движений сплеталась с откровенностью на грани
вульгарности.
– Он свободен? – обратилась Ева к Софи Роджерс, одной из танцовщиц
клуба, по совместительству работавшей у Исмаэля секретарём.
– Для тебя он всегда свободен, малышка, – Софи отбросила за плечо
каштановый локон, взмахнула розовыми крылышками и подпилила ноготок. –
Никого нет, смело проходи.
Ни для кого не было секрета, что питавший слабость к феям Исмаэль
Раффин души не чаял в крылатой внучке. Если, конечно, у него была душа, как
любили ворчать представители старшего поколения города. На подобные
заявления он хладнокровно отвечал, что в «притон разврата и дурмана» насильно
никого не тащит.
– Привет, – заглянула Ева в кабинет. – Можно к тебе?
–
просматриваемые им мгновение назад документы. – Кофе? Шоколад?
– Нет, спасибо, – Ева провела ногтями по столешнице. – Я зашла спросить
насчёт выступления.
– Выступления… – Исмаэль открыл другую папку и принялся внимательно
вчитываться в текст первого файла.
– Ты обещал, – с нажимом проговорила Ева, нависая над столом, – что
подумаешь.
– Угу, – мистер Раффин казался весьма поглощённым чтением.
– Ты подумал?
– Подумал, – Исмаэль с лёгким вздохом захлопнул папку, поняв, что внучка
так просто не оставит его в покое. – Понятно, почему сюда можно приходить тебе.
Но твоим таким же несовершеннолетним, как ты, друзьям здесь не место.
– Мы выступим ранним вечером, – оставалась настойчивой фея. –
Скажешь, чтобы из бара убрали весь алкоголь. Наше выступление привлечёт
больше клиентов, в конце концов, тебе же выгодно будет.
– И я не хочу, чтобы моя любимая девочка крутилась на шесте перед всеми,
– бросил на неё взгляд исподлобья Исмаэль.
– Я не кручусь на шесте, – процедила Ева, закатив светло-синие глаза. – Я
танцую хип-хоп.
– Угу, – её дед вновь потянулся за документами, пряча улыбку. – Сначала
одержите победу в будущем конкурсе, а там посмотрим, готовы ли вы выступать в
приличном заведении.
Ева хмыкнула и, наклонившись ещё больше, поцеловала Исмаэля в гладко
выбритую щёку.
– Ловлю тебя на слове.
Она ушла, а владелец «Хирры» продолжил просматривать отчёты. Клуб
приносил очень даже неплохую прибыль, как и ожидалось. Желание внучки
Исмаэль вполне мог исполнить, но со страшной неохотой. Его дорогая малышка и
так привлекала к себе слишком много нежелательного внимания.
Внезапно джинн оторвался от документов, почувствовав чьё-то незримое
присутствие. Его взор уловил тёмное пятнышко, оказавшееся крошечным вихрем,
проникнувшим сквозь замочную скважину. Чернильный вихрь постепенно
раскручивался и увеличивался в размерах, пока любопытному и совершенно
15
спокойному взгляду Исмаэля не предстала разгневанная молодая женщина с
синими, уходящими в черноту, крыльями за спиной.
«Тёмная фея», - понял тот.
Незнакомка, гневно глядя на сидящего за столом владельца клуба, с
чувством произнесла: