Дом с видом на любовь (Всего лишь поцелуй)
Шрифт:
— Я бы не называл это так!
Что-то изменилось в его насмешливом голосе. Стальные объятия стали еще крепче. Артур притянул Лауру к себе, и теперь было бесполезно отводить глаза от этой могучей груди, смуглой, покрытой завитками черных волос. Горячая кожа зажигала ответный огонь в груди девушки, и тело, глупое женское тело, без колебаний предав рассудок, само тянулось к мужчине, чьи темно-голубые глаза больше не смеялись. Теперь в них поселилось совсем иное выражение, оно и пугало, и манило Лауру. Зов плоти, горько пискнул рассудок и умер на время.
Словно завороженная,
Как она могла забыть о гипнотическом воздействии на женщин, которое оказывал Артур Финли! Теперь было поздно, чертовски поздно, и Лаура погибала в его объятиях, уже не борясь с ними, более того, отчаянно желая, чтобы они стали еще крепче и откровеннее. Она погибала, но погибала с удовольствием.
Его поцелуи становились яростнее и откровеннее, а она уже отвечала на них.
Тело больше не вырывалось, оно льнуло к мужскому телу, выгибаясь в мучительной и сладкой дрожи под умелыми и нежными пальцами. На разгоряченной коже словно танцевали солнечные зайчики, невидимые глазу, но обжигающе жаркие.
Губы Артура скользнули ниже, по нежному горлу, к ключицам, еще ниже… Пальцы, сейчас нетерпеливые и жадные, легко расстегнули гладкие пуговицы блузки, и теперь Лаура лежала в его объятиях, почти обнаженная, а Артур восхищенно смотрел на ее прерывисто вздымающуюся грудь, нежно касаясь губами напряженных розовых сосков, лаская их и вновь отстраняясь, чтобы насмотреться, насытиться этим зрелищем — вдоволь…
— Как ты хороша, Лори! У тебя шелковая кожа… я тону в ней… я так хочу тебя, моя сладкая, моя горячая девочка…
Голос Артура доносился до Лауры сквозь какую-то преграду, она не понимала и половины его слов, однако неожиданно ее вернул в реальность какой-то жесткий предмет, больно впившийся в спину. Она очнулась и вспыхнула при виде собственной обнаженной груди.
— О, нет!
— Расслабься, сладкая моя. Это всего лишь поцелуй.
Она вырвалась из его рук и судорожно прикрыла грудь. Перед ней на постели лежала старинная деревянная шкатулка — именно она и врезалась Лауре в спину, спасая от неминуемого грехопадения легкомысленную обитательницу улицы благочестивых Кармелиток.
— Ты! Я не верю своим глазам… Ты читал мои старые письма?!
Артур с упреком взглянул на нее.
— А что мне еще было читать? Пришлось. Некоторые весьма живенько написаны, ничего не могу сказать, но некоторые…
— Но это личные письма, Артур!
— …некоторые не выдерживают никакой критики. Особенно от парня, который подписывается «твой преданный и обожающий тебя Поль». Сразу видно, что в девушках он разбирается, как корова в балете. Если бы я был на твоем месте, сладкая, я бы сей же час избавился от него — и письма бы его дурацкие тоже сжег!
— К счастью, ты не я. А я не твоя сладкая! С этой минуты я тебя вообще не знаю, Артур Финли! Ты сам по себе. Я сама по себе. И учти — я ради тебя и пальцем больше не шевельну.
— Легче, легче, Лаура!
— Катись ты к черту, урод!
С этим абсолютно безосновательным утверждением, исполненная ярости и жажды мести, Лаура Дарси в очередной раз пулей вылетела из комнаты Артура Финли.
Некоторое время Артур озадаченно глядел ей вслед, а затем с улыбкой откинулся на подушки. Ненормальная девчонка эта самая Лаура Дарси! Ужасный характер… прекрасная фигура. А какая божественная грудь… Женщины! Их не поймешь.
До какой степени он был прав по всем пунктам, выяснилось несколько позже.
Сколько Артур с этого момента ни звонил в маленький бронзовый колокольчик с надписью «Привет из Швейцарии», ответа не было ровно никакого. Мертвая тишина.
Что случилось с этой девчонкой? Неужели она так взбесилась из-за дурацких старых писем? Было бы из-за чего! Откуда она взяла этого придурка по имени Поль? Почему такая симпатичная, да что там, попросту красивая девушка собирается связать свою судьбу с этим пошлым, скучным, тупым и неинтересным занудой?
С другой стороны, Артуру крайне мешало хладнокровно рассуждать воспоминание о том, что всего пару часов назад в его руках трепетало нежное прекрасное тело. Собственно, не совсем так: прелестную грудь своей домохозяйки Артур был готов созерцать хоть всю жизнь… Но убийственное осознание того прискорбного факта, что впервые в жизни он проиграл любовную схватку, заставляло губы сжаться в ровную и узкую полоску.
Еще через час до него дошло, что к нему и впрямь никто не собирается приходить. Судя по всему, Артур Финли навсегда утратил расположение Лауры Дарси. Это умозаключение повлекло за собой тяжелые раздумья, касавшиеся той же особы.
С одной стороны, их общение нельзя было назвать приятным и полным взаимопонимания. Чаще всего они ссорились или спорили, и в эти минуты Артур был склонен усомниться в душевном равновесии этой чокнутой девицы. С другой…
Лаура была не похожа на большинство знакомых Артуру девушек — жизнерадостных, легкодоступных, миленьких цыпочек-блондиночек. Кроме того, она была потрясающе красива какой-то необычной, завораживающей и глубокой красотой. Ее хотелось рассматривать, как старинную картину кисти гениального мастера. А что еще важнее — Лаура Дарси была по-настоящему сексуальна. В ней чувствовался незаурядный темперамент. Артур это чувствовал. Ох, как он это чувствовал! Несчастный инвалид вздохнул и тревожно прислушался. Ни звука. Полная тишина.
До самого вечера Лаура так и не появилась, и мысли Артура приобрели трагический оттенок. Нет, в самом деле, он повел себя как скотина. Конечно, можно было бы списать все на бессонную ночь, боль в сломанной ноге, которую приходилось скрывать от прелестной хозяйки, чтобы не выглядеть размазней, усталость и плохое настроение… Но ведь девушка в этом не виновата! То есть виновата, конечно, но она от всей души старалась делать все, чтобы облегчить ему жизнь.
Сомнений нет, он должен извиниться перед ней за свое поведение. Тем более что в душу Артура закралось страшное подозрение: если он этого немедленно не сделает, то умрет с голоду.