Дом шелка. Мориарти
Шрифт:
– Здесь ты и живешь? – спросил он. Холмс кивнул. – Именно так я себе это и представлял. Даже расположение камина: ты сидишь справа, а твой друг, разумеется, слева. Как странно мы обрастаем привычками и как часто нами руководит окружающее пространство.
– Выпьешь чая?
– Нет, Шерлок. Долго я не пробуду. – Майкрофт достал конверт и протянул его брату. – Этот конверт твой. Я тебе его возвращаю с советом, который ты, как я очень надеюсь, примешь к сведению.
– Прошу тебя, продолжай.
– У меня нет ответа на твой вопрос. Я понятия не имею, что такое «Дом шелка» или как его найти. Говорю тебе со всей искренностью: я предпочел бы, чтобы он находился где-нибудь далеко, тогда, возможно, у тебя было бы больше оснований принять
– Ты же знаешь, что это невозможно.
– Я знаю, что ты за человек. Именно поэтому я проехал через весь Лондон поговорить с тобой лично. Я понимаю, что мое предупреждение может тебя только раззадорить и превратить твои поиски в личный крестовый поход, но надеюсь, что мой приезд сюда подчеркивает серьезность того, о чем я говорю. Я мог бы подождать до вечера, а уж потом сообщить тебе, что мои расспросы ни к чему не привели, и ты стал бы искать дальше. Но я не могу так поступить, потому что знаю: ты подвергаешь себя серьезнейшей опасности, себя и доктора Ватсона. Я объясню тебе, что произошло после нашей встречи в «Диогене». Я поговорил с двумя знакомыми чиновниками из министерств. Сам я в то время полагал, что «Дом шелка» – это некая преступная группа, и надеялся услышать, что в полиции или в разведке следят за ее деятельностью. Однако мои собеседники были бессильны мне помочь. По крайней мере, так они мне сказали.
Но следующий день преподнес мне весьма неприятный сюрприз. Когда сегодня утром я вышел из дому, меня ждал экипаж – отвезти в Уайтхолл. Там я встретился с человеком, чье имя назвать не могу, но оно тебе хорошо известно – он работает под непосредственным началом премьер-министра. Могу добавить, что этого человека я хорошо знаю и никогда не подвергал сомнению мудрость его суждений. Он встретил меня безо всякой радости и сразу же перешел к делу: почему я наводил справки о «Доме шелка», зачем мне это нужно. Признаюсь, Шерлок, его отношение было откровенно враждебным, и прежде чем ответить, я хорошенько подумал. Я сразу же решил, что тебя называть не буду, – в противном случае вместо меня к тебе сейчас приехал бы кто-то другой. Впрочем, возможно, это ничего не меняет, потому что наши родственные связи всем известны и ты уже можешь быть под подозрением. Так или иначе, я сказал, что один из моих осведомителей упомянул «Дом шелка» в связи с убийством в Бермондси и мне сделалось любопытно. Он спросил имя осведомителя, я назвал вымышленное и попытался создать впечатление, что дело пустяковое, а мои расспросы носили дежурный характер.
Он немного успокоился, но и дальше говорил осторожно, тщательно подбирая слова. Он сказал мне, что «Дом шелка» действительно является объектом полицейского расследования, именно по этой причине о моих расспросах ему было тотчас доложено. Дело находится в весьма деликатной стадии, и любое вмешательство извне может причинить непоправимый ущерб. Боюсь, тут нет ни одного слова правды, но я сделал вид, будто со всем согласен, и выразил сожаление, что мои случайные расспросы вызвали такой переполох. Мы еще несколько минут поговорили, обменялись любезностями, я снова попросил прощения за то, что отнял у этого господина столько времени, и откланялся. Но, Шерлок, дело в том, что политики столь высокого уровня умеют сказать много, не говоря почти ничего, и этому конкретному господину удалось сказать мне то, что я сейчас пытаюсь передать тебе. Оставь это дело! Смерть беспризорника при всей ее трагичности совершенно несущественна, если взглянуть на нее в более широком контексте. Чем бы ни был этот «Дом шелка», правительству о нем известно, оно этим вопросом занимается и придает ему большое значение, и ты даже не представляешь, какой ущерб можешь причинить своими действиями, источником какого скандала можешь стать, если не отступишься. Ты меня понимаешь?
– Более внятно
– Ты примешь во внимание мои слова?
Холмс потянулся за сигаретой. Минуту подержал в руках, как бы размышляя, зажигать ее или нет.
– Обещать не могу, – сказал он. – Я считаю себя ответственным за смерть ребенка и ради его памяти должен сделать все, чтобы отдать убийцу – или убийц – в руки правосудия. Я лишь попросил его понаблюдать за постояльцем гостиницы. Но если мальчик волею обстоятельств оказался втянут в некий более серьезный заговор, тогда, боюсь, я просто обязан продолжать расследование.
– Я ожидал, Шерлок, услышать нечто подобное, и, видимо, эти слова делают тебе честь. Но вот что хочу добавить. – Майкрофт поднялся. Ему явно хотелось поскорее уйти. – Если ты сейчас отнесешься к моему совету с пренебрежением, продолжишь расследование и попадешь в итоге в беду – что вполне возможно, – ко мне можешь не обращаться, потому что я не смогу быть тебе полезным. Уже то, что я в открытую задавал вопросы по твоей просьбе, связывает мне руки. Еще раз прошу тебя – подумай хорошенько. Это не просто какая-то мелкая задачка для полицейского суда. Потревожишь не тех людей – и твоей карьере конец. А то и хуже.
Все слова были сказаны. Оба брата это поняли. Майкрофт чуть поклонился и вышел. Холмс наклонился над газогеном и зажег сигарету.
– Ну, Ватсон, – обратился он ко мне, – что скажете?
– Очень надеюсь, что слова Майкрофта вы примете к сведению, – отважился я.
– Уже принял.
– Этого я и боялся.
Холмс засмеялся:
– Вы же хорошо меня знаете, друг мой. Я сейчас должен вас оставить. Мне надо действовать стремительно, если хочу поспеть к вечернему выпуску.
Он решительно вышел из дому, оставив меня наедине с моими сомнениями. К обеду он вернулся, но есть не стал – верный признак того, что поиски вывели его на какой-то след. Сколько раз я видел его в таком состоянии. Он напоминал мне гончую, которая чует добычу и преследует ее. Как животное способно сосредоточить все свое существо на одной цели, так и Холмс целиком погружался в водоворот событий, и даже основные человеческие потребности – пища, вода, сон – отходили на второй план. Вечером принесли газету, и стало ясно, куда и зачем отлучался Холмс. Он поместил объявление в колонке «Разное»:
НАГРАДА 20 ФУНТОВ за сведения о «Доме шелка». Полная конфиденциальность гарантирована. Обращаться на Бейкер-стрит, 221-б.
– Холмс! – воскликнул я. – Вы сделали в точности то, от чего вас предостерегал брат. Если вы намерены продолжать расследование – а ваше желание именно таково, – по крайней мере, нужно было действовать осторожно.
– Осторожность нам не союзник, Ватсон. Пора перехватывать инициативу. Майкрофт живет в мире людей, которые шепчутся в полутемных комнатах. Посмотрим, каков будет ответ на легкую провокацию.
– Вы рассчитываете получить ответ?
– Поживем – увидим. По крайней мере, мы пришпилили к этому делу свою визитную карточку, и тут нет никакого вреда, даже если результат будет нулевым.
Именно так сказал Холмс. Но он тогда не имел представления о том, с какими людьми связался и на что они готовы пойти ради защиты своих интересов. Он шагнул в мир злодейства, от которого шел жуткий смрад, – и вред, худший из возможных, не заставил себя долго ждать.
Глава 10
Блюгейт-Филдс
– Ага, Ватсон! Похоже, кто-то клюнул на живца, которого мы бросили наугад!
Так сказал Холмс через несколько дней, стоя утром в халате у нашего эркера, глубоко засунув руки в карманы. Я тут же подошел к другу и взглянул на Бейкер-стрит, по обеим сторонам которой сновали люди.
– Вы кого имеете в виду? – спросил я.
– А сами не видите?
– Вижу, что улица кишмя кишит людьми.
– Верно. Но в холодную погоду мало кому охота прохлаждаться. А я вижу одного человека, который именно прохлаждается. Вот! Он смотрит в нашу сторону.