Дом там, где ты…

Самойлова Инга Михайловна

– Да, в некоторой степени.

– Вы его недолюбливаете? – удивился Алексей.

– Мы уже много лет не общаемся. А с чем связан ваш интерес?

Алексей рассеянно повертел бокал в руке.

– Видите ли, я задержусь в Верхнеудинске на некоторое время. И мне нужно перевести довольно крупную сумму денег. В связи с этим хотелось бы знать, заслуживает ли банк господина Сычева доверия.

– С таким вопросом вам лучше обратиться к своему другу, господин Глебов, – ответил Колдобин, уставившись куда-то вперед. Затем произнес: – Прошу простить меня,

но я оставлю вас.

Когда он ушел, Алексей проводил его долгим задумчивым взглядом, осознав, что допустил ошибку в разговоре: Колдобин явно недолюбливал Сычева.

Отхлебнув вина из бокала, он огляделся по сторонам и вновь увидел ту самую девушку, на некоторое время оставшуюся в одиночестве. Не обнаружив поблизости ни Сычева, ни Николая, Алексей в нарушение всякого приличия сам направился к незнакомке.

Увидев его, она растерялась, платочек выпал из ее рук, и она наклонилась за ним, но Алексей ее опередил и первый поднял белоснежный лоскуток ткани.

Их глаза встретились.

– Прошу простить меня за наглость, сударыня. Но вы так прекрасны, что я не удержался и, нарушая все правила хорошего тона, решил сам познакомиться с вами, – Алексей очаровательно улыбался. – Разрешите еще раз представиться: Глебов Алексей Петрович.

Девушка растерянно уставилась на него.

– Лиза, – машинально произнесла она, а затем рассердилась: – Вы привлекли своей выходкой всеобщее внимание – на нас все смотрят!

Алексей с лукавой улыбкой осмотрел людей в зале.

– Несравненная Лиз, неужели вас должно волновать мнение других? Вас – такую прекрасную… необыкновенную… своенравную… революционерку?

Девушка покраснела от негодования.

– Тише, – шикнула она на него. – Вы что, нарочно так делаете?

– Как?

– Так! Хотите, чтобы все в зале услышали ваши слова?!

Алексей улыбнулся, сверкнув глазами.

– Тогда потанцуйте со мной, – и, не дожидаясь ее согласия, повел в круг танцующих.

Танцевали мазурку – поначалу Лиза встревожено, с негодованием посматривала на Алексея, на что он лишь обаятельно улыбался; затем музыка увлекла ее, и лучшей партнерши по танцу он и представить не мог. После зазвучал вальс, и Алексей мгновенно заключил девушку в свои объятия.

Она возмущенно взглянула на него, но в миг словно утонула в его завораживающем темном омуте глаз. Какое-то время они кружились молча, затем Алексей слегка наклонился к ней и очаровывающим голосом прошептал:

– Наконец-то вы оказались в моих объятиях, божественная Лиз.

Все еще находясь под властью его глаз, девушка лишь произнесла:

– Перестаньте.

– Что именно – обнимать вас или называть вас божественной?

Лиза поморщилась и, рассмеявшись, произнесла:

– Нести всякую чушь!

– О чем же вы хотите, чтобы я говорил? – благосклонно спросил он.

– Вы приехали из Петербурга?

Алексей, продолжая любоваться ее личиком, утвердительно кивнул:

– Да, я жил там какое-то время.

– Расскажите мне, что интересное там происходит?

–

Интересное? Петербург – большой красивый город. Старинные здания, разводные мосты, белые ночи… В последнее время стали появляться многоэтажные дома – в четыре-пять этажей, промышленные окраины, где расселяются рабочие. Развивается связь – телеграфы, телефонные линии, с помощью которых можно разговаривать с человеком, находящемся в другом конце города, не выходя из дома… Появились трамваи – общественный транспорт на электрической тяге. Жители многие окончательно перешли на одежду европейского покроя. Женская же мода – капризна как сама женщина, и поверьте, я не смогу вам сказать, какие изменения в ней произошли с той поры, как я сюда приехал.

Лиза, внимательно слушая его, ответила улыбкой на улыбку.

Алексей продолжал:

– Из развлечений – маскарады, театры, скачки, бега. Появился кинематограф – на белом полотне с помощью специального аппарата показывают движущиеся картинки. Первый показ кинофильма состоялся в 1896 году, в Петербурге и Москве. И Питере – в увеселительном саду «Аквариум»… Для простого же люда – праздничные увеселительные балаганы, торговые палатки, аттракционы, оркестры на улицах, шарманщики… – Алексей улыбнулся и спросил: – На первый раз достаточно?

Лиза покраснела, потому что отвлеклась, разглядывая его лицо. И ко всему прочему закончилась музыка.

Алексей проводил ее до диванчика и сам сел рядом.

– Теперь вы окажете мне свою любезность?

Лиза вопросительно и сосредоточенно посмотрела на него, ожидая подвоха – слишком уж явственно горели его глаза сквозь полуопущенные ресницы.

– Я хотел бы, несравненная Лиз… – начал завораживающим голосом говорить он, – чтобы вы…

– Алексей Петрович! – попыталась перебить его Лиз, возмущенная нахальным поведением мужчины, но он неожиданно для нее попросил:

– …познакомили меня с городом.

Лиз открыла было рот, но слова так и остались не высказанными, она рассердилась еще больше, а затем ударила его веером по руке. Алексей добродушно рассмеялся, от чего ее сердце подпрыгнуло.

– Не сердитесь, – миролюбиво произнес он. – Расскажите мне о ком-нибудь из гостей. Я почти ни с кем не знаком.

– Да неужели?! Вы весь вечер только и делали, что со всеми знакомились! Не пропустили ни одного почтенного отца семейства, их дражайших супруг и дочерей! – язвительно заметила Лиза.

Алексей изобразил удивление и с вкрадчивой улыбкой спросил:

– Так вы «весь вечер» наблюдали за мной?

Лиза слишком поздно осознала свою оплошность и вновь покраснела. Затем отвернулась от него.

– Лиз! Неужели вы вновь обиделись на меня? – сокрушенно обратился Алексей.

Девушка исподлобья посмотрела на него.

– Вы только и делаете, что злите меня и ставите в неловкое положение, – сердито заметила она. – Рядом с вами я становлюсь похожей на свеклу.

Она приложила ладошки к щекам. Алексей рассмеялся, но, поймав ее предупреждающий взгляд, миролюбиво произнес: