Дом теней
Шрифт:
— Сью...
Из коридора в комнату заглянул Такер. Лицо у него было грязное. Липкие руки он вытирал о тенниску, пока она не стала, как говорит мама, «позорной». Он подошёл и схватил Сьюзан за руку.
— Сью, нам обязательно здесь оставаться? — голос его звучал так тревожно, что Сьюзан удивилась. Обычно реакция Такера на то, что ему не нравится, бывает очень громкой и ясной. Но теперь он говорил чуть ли не шёпотом и всё время оглядывался, как будто кто-то его мог подслушать. А он не хотел, чтобы его заметили.
— Да — ненадолго.
Такер
— Мне здесь не нравится. Здесь... страшно!
— Просто старый дом. Я думаю, бабушка Хендрика слишком бедна, чтобы всё поправить, — тут Сьюзан споткнулась о держатель ковра.
— Я... — впервые, сколько помнила Сьюзан, Такер не знал, что сказать. Он просто дёрнул её за руку. — Идём. Пожалуйста, Сью!
Такер определённо изменился. Что с ним случилось? Сьюзан так удивилась, что позволила протащить себя по коридору — в комнату, отведённую Такеру.
Такая же, как у неё, но нашлись и отличия. Кровать была ниже и без высоких спинок, вместо них по углам торчали четыре столбика. Также как у неё здесь стояли бюро и ещё один тёмный шкаф. Но у окна расположился маленький столик и стул, по размеру подходящие для Такера. Обои на стенах были видны лишь местами, потому что все стены почти сплошь покрывали картинки. Их было очень много, всех цветов, размеров и форм, и все очень старые. Некоторые пожелтели и выцвели, так что и не разберёшь, что на них нарисовано.
А прямо посреди стола стоял поезд: старый, сделанный не из металла, а из дерева. Вагоны — всего лишь деревянные бруски на маленьких колёсах; паровоз — как часть дымовой трубы. Такие поезда Сьюзан видела в книге по истории.
Такер стоял в центре комнаты, не глядя на Сьюзан; он медленно поворачивал голову, разглядывая картинки на стенах.
— Ну и ну! — оба даже подпрыгнули при звуках голоса Майка, которые донеслись словно из воздуха. Мгновение спустя появился сам Майк.
— Комиксы! — он махнул рукой в сторону картинок. — Кто-то здесь немало времени провёл.
— Но всё здесь такое старое. Не может быть, чтобы здесь жила бабушка Хендрика, — на мгновение у Сьюзан появилась нелепая мысль, что всё это было специально приготовлено для Такера. Но это невозможно: картинки такие старые.
— Конечно, нет, — ответил Майк. — Настоящий старый дом, семья владеет им очень давно.
— Как давно? — Такер снова вытер руками рот, теперь он казался более нормальным.
— Около двухсот лет, — сказал Майк.
— Такого старого не бывает! — несомненно, Такер пришёл в себя.
— Здесь, на севере, бывает. Дом был построен ещё до революции, в дикой местности, полной индейцев...
— Тогда почему кому-то понадобилось строить здесь дом? — спросила Сьюзан.
— Не знаю. Папа как-то говорил об этом, когда ему нужно было подписать какие-то документы.
— Но он так странно выглядит. Может, эту башню использовали как сторожевую, когда вокруг ещё жили индейцы? — впервые Сьюзан увидела хоть какое-то разумное объяснение странному сооружению.
— Нет. Башня и все остальные
— Как плавательный бассейн Фрэнси, — Сьюзан подумала, что это единственное добавление к уже построенному дому, которое она видела.
— Здесь нет плавательных бассейнов, — сказал Майк. — Но могут быть семьи, у которых много детей. И тогда достраивают комнаты. Эта комната долго была детской. Моя другая.
Такер уже был в дверях.
— Мы с Дигби хотим посмотреть. Пошли, Майк, покажи нам.
Они прошли по коридору и остановились, не доходя до двери, которую Майк оставил открытой. И остановились не без причины. Коридор оказался занят. Зелёные глаза без интереса разглядывали их. Глаза находились на широкой чёрной пушистой голове; голова широко зевнула, обнажив внушительный ряд острых белых зубов.
Такого большого кота Сьюзан никогда не видела. Он весит фунты и фунты. Кот встал, потянулся, повернул голову в сторону комнаты, которую охранял, и испустил очень странный звук, скорее крик, чем мяуканье.
Из комнаты вышел второй кот. Длинный и стройный, поменьше чёрного, с удивительно голубыми глазами на тёмно-коричневой сиамской морде. Кот холодным взглядом рассматривал детей.
— Возьми их, Дигби! — Такер протиснулся мимо Сьюзан. — Возьми их, парень!
Вероятно, невидимость сделала Дигби осторожным. Он' явно не желал обнаруживать своего присутствия. Коты долго разглядывали Виланов, смотрели не мигая, потом повернулись и с достоинством удалились по лестнице.
Такер фыркнул.
— Они испугались, — вызывающе заявил он. — Старые коты. Они знают, что Дигби загрызёт их. И он так и сделает, если они вернутся. Что этот кот делал в твоей комнате, Майк? Разве тебе тут нужны старые коты?
Майк шире раскрыл дверь, и они гурьбой ввалились в его комнату, довольно похожую на комнату Сьюзан. Только на картинах были нарисованы отнюдь не корзинаи не танцующие девочки. Над кроватью художник изобразил реку с колёсным пароходом. На двух других картинах — война. На одной офицер на белой лошади вёл за собой отряд солдат в прямоугольных шляпах. На другой — крепость с толстыми стенами, ощетинившимися пушками; часть картины густой пеленой укутывал дым. К крепости подходили ряды солдат с длинноствольными ружьями под командой нескольких офицеров, размахивающих шпагами.
— Опять история, — Майк указал на картины. — Тут от неё никуда не деться.
— А это что такое? — Такер указал на предмет, висевший на стене — явно не картину. Что-то вроде изогнутого рога, подвешенного на тоненьком ремне цвета пыли.
— Пороховой рог.
— Пороховой рог? — Такер явно не понял. — А что такое порох и зачем его держат в роге? И почему он здесь?
— Порохом заряжали старые ружья, — пояснил Майк. — Тогда не было патронов, как сейчас. Надо было насыпать порох в ружьё, чтобы выстрелить. Такими пользовались, когда воевали с индейцами. Наверное, стреляли прямо отсюда.