Дом ужасов
Шрифт:
— Но ты должен это сделать, любовь моя. Об этом я и собиралась с тобой поговорить. Потому что мне хотелось одновременно рассказать все Говарду…
Он сжал ее руку, желая остановить.
— По правде говоря, я не вижу причин делать это, искренне проговорил он. — Зачем нам кому-то об этом рассказывать?
— Но мы должны.
— Почему?.
— Но ведь когда-то нам придется же заниматься разводом?
— Разводом?!
— Конечно, ведь так не может продолжаться вечно?
Он в замешательстве
— Так вот, если Вивван так ни о чем в не догадывается, тебе надо будет самому рассказать ей.
— Диана, пожалуйста, выслушай меня. — Он подвинулся к ней ближе, их плечи и колени коснулись друг друга. Страстно и обнадеживающе обнимая ее одной рукой, другой он нежно поглаживал ее обнаженную руку. — Дорогая, ты разве не понимаешь, в каком положении я нахожусь?
Она искренне покачала головой.
— Моя работа… мой бизнес… Я всем обязан семейным связям Вивиан.
— А какое это имеет значение?
— Какое значение! Если я разведусь с Вивиан, то обреку себя на голод. Мы будем голодать.
Она смотрела на него теплым, любящим взглядом. Придвинувшись ближе, она чуть пощекотала ему щеку своими губами.
— Уинт, дорогой, меня это не волнует. Как прелестно будет голодать вместе с тобой!
Если у него и оставались некоторые сомнения насчет ее ограниченности и глупости, то в этот момент они полностью исчезли.
— А ты разве не хочешь жениться на мне, Уинт?
— Ну конечно хочу. Но не думаешь ли ты, что… — Он предпринял еще одну, последнюю отчаянную попытку. — Не кажется ли тебе, что будет гораздо лучше, если все останется так, как есть? В конце концов, таким образом мы имеем одни плюсы и никаких минусов.
Выражение ее глаз ничуть не изменилось: они по-прежнему отражали безграничную любовь и твердую решимость. В этот моментом с сожалением подумал о том, что конец настал.
Вивиан внимательно наблюдала за ним со своего конца стола.
— Уинт, ты не намерен что-то предпринять?
— А что я должен предпринять?
— Ну, сходить к соседям, посмотреть, что там.
Он пытался как-то сориентироваться в настоящем, стряхнуть с себя оковы прошлого. Сколько времени прошло с момента выстрела? Минута? Полторы?
— Чтобы так ни произошло, теперь уже все кончено, — проговорил он.
— Все кончено, — сказал он Диане.
Какое-то время она неотрывно смотрела на него, не прикасаясь к своему бокалу. Ее глаза стали безжизненными и были лишены какого-либо выражения одна лишь имитация человеческих глаз. Всё ее существо словно погрузилось в какую-то бездну, как можно дальше от того, что причиняло боль.
Но
— Все кончено, — повторил он.
Она никак не отреагировала на его слова, не стала задавать вопросов. Естественно, для нее это было страшным ударом, так что он не ждал многословия. Однако молчание ему не нравилось. Было в нем что-то зловещее.
— Видишь ли, Диана, все это с самого начала не могло быть чем-то серьезным. Нам обоим было скучно, и в обществе друг друга мы нашли избавление от скуки. На нас с тобой просто что-то нашло. Ты влюбилась в меня, и я, конечно же, тоже влюбился в тебя. — Он лгал ей, ничуть при этом не колеблясь. — Но если я попытаюсь развестись с Вивиан, для меня это будет означать конец всему. Мне тридцать шесть лет. Мы не можем вечно развлекаться лишь потому, что влюблены друг в друга. Поэтому будет трудно, но со временем мы поймем, что это было самое разумное решение.
Он умолк, потому что понял: слова его не достигают цели. Она продолжала сидеть, глядя на него и молча качая головой.
— Я не могу отпустить тебя, Уинт, — слова прозвучали неожиданно тихо и пугающе. — Я не смогу жить без тебя. Я люблю тебя, Уинт.
— Знаю, дорогая. Я тоже люблю тебя, и пусть то, что мы знаем о нашей любви друг к другу, поможет нам преодолеть боль расставания.
— Хорошо, я не настаиваю на том, чтобы ты сейчас же разводился с Вивиан. Мы как-нибудь устроим все это, до тех пор, пока мы любил друг друга и пока…
— Нет! Диана, разрыв должен быть полным и окончательным. Раз и навсегда.
Дело наконец дошло до слез.
— Я покончу с собой!
И вот сейчас, пока они с Вивиан развлекают чету Дженнингсов за спокойным обедом, где-то в доме Листеров прозвучал выстрел.
Его охватила паника. Вивиан едко заметила, что Листеры, мол, вздумали перестрелять друг друга, но он прекрасно знал, что Говарда дома нет — он где-то в очередной поездке. Диану он не видел почти месяц, но продолжал поглядывать на ее дом. Она не пыталась звонить ему или писать писем. Он даже начал надеяться, что ему удалось избавиться от нее и благополучно выбраться из этой истории.
Так неужели она оказалась такой глупой, такой дурой, чтобы стреляться? Не то чтобы он очень уж возражал против подобного исхода дела. Если она умрет, то он окончательно избавится от нее, все будет так, словно их романа вовсе не было. Оставался лишь один ужасный вопрос: удастся ли ему чистым выйти из этой передряги?
Его рассудок, затуманенный на протяжении последних минут воспоминаниями о том, как он влип в это дело, постепенно стал возвращаться к мрачному настоящему. Если Диана умерла, если она застрелилась, что может указывать на ее связь с ним? Есть там за что зацепиться?