Дом, в котором совершено преступление (Рассказы)
Шрифт:
Старый Милоне произнес авторитетным тоном, выражая общую мысль:
– Вот уж чего не ожидал, того не ожидал!
– Почему, папа?
– наивно спросила дочка.
– А потому, - с досадой ответил старик,- что сколько лет уже твердят: в Италии нет счастья, нам не хватает счастья, оно слишком дорого, чтобы ввозить его. И вдруг ни с того ни с сего открывают магазин и торгуют там одним счастьем!
– Может, они открыли какие-то залежи счастья, - сказала дочка.
– Где? Как открыли?
– разгорячился Милоне.
– Разве нам не повторяли постоянно, что недра Италии не содержат
– Ну так что же в этом плохого?
– спокойно спросила жена.
– Там у них счастья слишком много, а у нас счастья нет, вот мы и покупаем его. Что ж тут особенного?
– Бабья болтовня!
– в ярости пожал плечами старик.
– Что значит покупать? Это значит тратить драгоценную валюту... Ту самую валюту, на которую мы могли бы купить зерна. Страна подыхает с голоду! Нам нужен хлеб. Нет уж, извините! А мы тратим те немногие доллары, что нам удается наскрести, на эту дрянь, это счастье!
– Но ведь счастье тоже нужно!
– заметила дочка.
– Это излишество, - ответил старик.
– Прежде всего надо думать о пропитании. Сначала хлеб, потом счастье... А тут все делается вопреки здравому смыслу: сначала счастье, потом хлеб.
– Фу, как ты горячишься!
– благодушно возразила жена.
– Согласна, тебе счастье не нужно. Но ведь не все же такие, как ты.
– Я, например...
– осмелилась вставить дочка.
– Ты, например...
– угрожающе перебил ее отец.
– Я, например, хотя бы для того, чтобы узнать, из чего оно сделано, это счастье... я бы с удовольствием купила ну хоть такое, самое маленькое, закончила дочка безнадежным тоном.
– Пошли, - мрачно и решительно заявил отец.
– Пошли.
Обе женщины послушно дали увести себя прочь. Но старик уже вошел в раж:
– От тебя, Джованна, я этого не ожидал.
– Почему, папа?
– Потому что это все для спекулянтов, для богачей, для миллионеров... Государственный служащий не может и не должен стремиться к счастью. Если ты говоришь, что хочешь купить его, то этим только доказываешь, какая ты несознательная. Как можно... Квартиру мы снимаем, пенсии кое-как хватает на первые дни месяца, а ты... Нет, я в тебе разочаровался, право, разочаровался.
У дочери глаза были полны слез. Мать не вытерпела и вмешалась:
– Вот видишь, что ты за человек! Только и знаешь, что мучить ее. В конце концов, она молода и ничего еще в жизни не видела, что ж тут странного, если на счастье у нее глаза разгораются?
– Ничего... Ее отец обошелся без счастья, обойдется и она!
Они добрались уже до площади Рисорджименто. Но на сей раз старик, против обыкновения, не захотел переходить на другую сторону. Дойдя до магазина, он остановился, долго смотрел на витрину, потом сказал:
– Вы знаете, что я думаю? Что это подделка.
– С чего ты взял?
– Ах, да ведь я только вчера читал в газете, что вот такое
– несколько сот долларов. Как же может быть, чтобы его сбывали так дешево? Одна перевозка стоит дороже. Нет, это подделка, местное производство, нечего даже сомневаться!
– Но люди покупают, - осмелилась возразить мать.
– Чего люди не купят! Заметят дома через несколько дней... Жулики!
Прогулка продолжалась. Но Джованна глотала слезы и думала, что счастье, даже поддельное, пришлось бы ей по душе.
Первое сообщение о Земле
От специального корреспондента, присланного с Луны
Странное это место, Земля! Его населяют две расы, совершенно различные и духовно и даже, в известной мере, физически: племя людей, именуемых "богачами", и другое, именуемое "бедняками". Значение этих двух слов "бедняки" и "богачи" - неясно, а уточнить его нам не позволило слабое знание туземного языка. Наши сведения в подавляющем большинстве исходят от богачей, значительно более общительных, разговорчивых и гостеприимных, нежели бедняки.
Итак, богачи утверждают, что раса бедняков явилась неведомо откуда и обосновалась в стране еще в незапамятные времена, а с тех пор только то и делала, что производила на свет потомство, причем присущий этой расе тяжелый характер никогда не менялся. Всякий, кто узнает этот характер, не может не осудить его и обвинить хоть в чем-то богатых. Бедняки прежде всего не любят ни чистоты, ни красоты. Платье у них испачкано и залатано, жилища грязные, домашняя утварь обветшалая и грубая. Но ввиду странной извращенности вкусов они, судя по всему, предпочитают лохмотья новым тканям, битком набитые жильцами дома - виллам и особнякам, дешевую мебель - дорогим гарнитурам.
В самом деле, спрашивают богачи, кто может утверждать, что видел бедняка, хорошо одетого и проживающего в красивом доме, среди роскошной обстановки?
Мало того. Бедняки не любят культуры. Не так легко увидеть бедняка с книгой в руке, бедняка - посетителя музея или бедняка - слушателя в концерте. Бедняки ничего не понимают в искусстве и легко могут спутать олеографию с картиной великого художника, ремесленную статуэтку с творением Праксителя, уличную песенку с прелюдией Баха. Если бы это зависело от бедняков, музы, утешительницы человечества, уже давно покинули бы мир. Развлечения бедняков, объясняют богачи, самые грубые, какие только могут быть: попойки, танцульки, игра в шары или в мяч, потасовки и тому подобное. Вот и выходит, утверждают богачи, что бедняки предпочитают невежество культуре.
Кроме того, бедняки терпеть не могут природу. В лучшее время года богачи обычно уезжают из города: кто в горы, кто к морю, кто на дачи. Они наслаждаются лазурью морской воды, чистым воздухом, уединением горных высот; Они закаляют свое тело и свой дух. А бедняки ни за что не желают покидать зловонных городских кварталов, где они живут. Смена времен года оставляет их равнодушными, они не чувствуют потребности смягчить холод теплом, а зной прохладой; они предпочитают морю - городские бассейны, дачной местности заваленные нечистотами пригородные луга, горам - плоские крыши собственных домов. Но как же это можно - не любить природу?
– спрашивают богачи.