Дом Земли и Крови
Шрифт:
— Я закричу, когда узнаю, что было настолько важным, что ты нарушила свое обещание.
— Ничего.
— Совсем ничего?
— Ничто не является важным.
Она произнесла эти слова достаточно тихо, чтобы он внимательно посмотрел на нее.
— С тобой все в порядке?
— Да. — Тогда определенно нет.
Она призналась:
—
— Я бы пригласил тебя в бар.
— Я не хотела идти в бар с кучей триариев.
— А почему бы и нет?
Она искоса взглянула на него.
— Я гражданский человек. Они не смогут расслабиться.
Хант открыл было рот, чтобы возразить, но она только взглянула на него.
— Прекрасно, — согласился он. — Возможно.
Несколько шагов они шли молча.
— Знаешь, ты мог бы вернуться к своей выпивке. Тот зловещий ангел, которого ты послал нянчиться со мной, может справиться с этим.
— Наоми ушла.
— Она выглядела напряженной.
— Так оно и есть.
Брайс слегка улыбнулся ему.
— Вы двое?..
— Нет. — Хотя Наоми иногда намекала на это. — Это бы все усложнило.
— Ммм.
— Ты направлялась на встречу со своими друзьями?
Она покачала головой.
— Сейчас у меня только один друг, Аталар. И она слишком занята.
— Значит, ты вышла одна?
— Решила прогуляться по этому саду.
— Одна.
— Я знала, что ты пришлешь няню.
Хант двинулся вперед, прежде чем он успел подумать, и схватил ее за локоть.
Она пристально посмотрела ему в лицо.
— Это та часть, где ты начинаешь кричать?
Молния пронзила небо и эхом отозвалась в его венах, когда он наклонился ближе и промурлыкал:
— Ты хочешь, чтобы я закричал, Брайс Квинлан?
Ее горло дернулось, а глаза вспыхнули золотым огнем.
— Может быть?
Хант тихо рассмеялся. Даже не пытался остановить жар, который затопил его.
— Это можно устроить.
Все его внимание сосредоточилось на том, как она опустила глаза к его губам. Румянец, который расцвел на ее веснушчатых щеках, приглашая его попробовать каждый розовый дюйм.
Никто и ничто не существовало, кроме этого — кроме нее.
Он так
Когда Кристалл врезался в него и впился зубами в плечо.
Глава 46
Кристалл врезался в Ханта с силой внедорожника.
Брайс знала, что у него было достаточно времени только на то, чтобы вытащить оружие или оттолкнуть ее с дороги. Хант выбрал ее.
Она ударилась об асфальт в нескольких футах от него и замерла, кости гудели от падения. Ангел и демон полетели вниз, Кристалл придавил Ханта ревом, от которого содрогнулся ночной сад.
Это было еще хуже. Гораздо хуже, чем в ту ночь.
Брызнула кровь, и блеснул нож, когда Хант вытащил его из ножен и вонзил в сероватую, почти прозрачную шкуру.
Молнии обвили руки Ханта и исчезли в темноте.
Люди закричали и бросились вниз по тропинке, крича, чтобы все бежали. Брайс едва слышала их, когда она поднялась на колени.
Хант перекатился, сбросив тварь с себя на тропинку и одновременно выдернув нож. Прозрачная кровь стекала по лезвию, когда Хант наклонил его перед собой, вытянув изодранную руку, чтобы защитить Брайс. Молния вспыхнула и зашипела у него на кончиках пальцев.
— Вызови подкрепление, — выдохнул он, не отрывая взгляда от демона, который шагнул вперед, его когтистая рука — хрустальные когти поблескивали — направлялась к ране в боку.
Она никогда не видела ничего подобного. Все такое неземное, такое первобытное и неистовое. Ее воспоминания о той ночи были затуманены яростью, горем и наркотиками, так что это была настоящая, неразбавленная вещь…
Брайс потянулась за телефоном, но существо бросилось на Ханта.
Клинок ангела вернулся на место. Но это не имело никакого значения.
Они снова упали на тропу, и Хант взревел, когда челюсти демона сомкнулись вокруг его предплечья и захрустели.
Его молния полностью погасла.
Двигайся. Двигайся, она должна была двигаться…
Свободный кулак Ханта врезался в лицо твари с такой силой, что сломал кость, но хрустальные зубы остались зажатыми.
Это существо так легко прижала его к земле. Неужели он делал именно это с Даникой? Кромсая и расчленяя?
Хант хмыкнул, сдвинув брови от боли и сосредоточенности. Его молния исчезла. Ни один проблеск ее не появился снова.
Каждая клеточка тела Брайс дрожала.
Хант снова ударил демона кулаком в лицо,
— Брайс…
Она быстро пришла в движение. Не ради телефона, а ради пистолета в кобуре на бедре Ханта.