Дом Зеора
Шрифт:
— Расслабьтесь. Это займет одно мгновение, и вам сразу станет теплей.
— Что вы делаете!
— Помогаю вам использовать ресурсы вашего организма. Потом вы уснете.
Валлерой попытался успокоиться, но влажные латерали оставили колючее ощущение на коже. Он едва не закричал.
— Спокойней, Хью. Я не пытаюсь осуществить передачу.
Клид продолжал говорить самым убедительным тоном; голос его проникал в сознание, смягчал страхи.
— Сейчас я вас усыплю. Проснетесь на рассвете.
Валлерой лежал
Валлерою показалось, что он тут же открыл глаза и увидел в рассветном зареве силуэт Клида на фоне входа в пещеру.
И в тот момент, как он понял, что уже утро, сайм повернулся.
— Наконец вы проснулись. Я начинаю сомневаться в том, что разумно уходить сегодня утром. Кажется, снова пойдет снег.
— Не хотелось бы, чтобы он нас застал.
Валлерой отбросил одеяла и пошел к выходу, чтобы посмотреть на погоду. К западу, насколько можно было видеть, собирались черные тучи, словно готовясь напасть на гигантскую горную крепость. На востоке, над горными вершинами, виднелся рваный участок голубого неба в красном обрамлении восхода. Камни и деревья были затянуты в сверкающие ледяные латы. Поверхности, обращенные к ветру, покрыты липкими снежными комьями.
Валлерой покачал головой.
— Надо ждать, пока солнце не растопит лед, прежде чем начинать подъем.
У них на глазах с запада налетела снежная буря, закрыв местность. Порывы ледяного ветра ворвались в пещеру, заставив их обоих спасаться у костра.
— Придется ждать, — сказал Валлерой, разбирая оставшиеся клубни и ягоды. Вместе с порошком для похлебки, который еще остался, этого хватит на день. Но день предстоит голодный.
Валлерой постарался отогнать эту мысль. Последнее время он сытно ел. И несколько дней поста ему не повредят.
— Давайте поедим, Клид. Делать больше нечего.
— Нет. Сохраните еду. Она понадобится вам позже.
— Вам тоже нужно поесть.
— Организм сайма работает не на калориях, а на селине. А вам нужны калории, а не селин.
Валлерой отпил горячей похлебки. Он знал, что саймы лишь возмещают строительный материал для организма, но все равно испытывал чувство вины.
— В Зеоре должны задавать вопросы, где мы. Нас могут отыскать.
— Нет. Долину контролируют Ринзи. Добраться домой мы можем только своими силами. Но сегодня все равно этого не сделать, так что я собираюсь спать.
— Мне казалось, вы отказались от сна как от дурной привычки.
— Менарный сон, он сокращает уровень потребления селина. Если повезет, потребность можно отодвинуть на несколько часов. И именно эти часы могут нас спасти.
— Разве безопасно это делать в таком холоде?
— Нет. Если уйду слишком глубоко, могу не проснуться.
— Вероятно, настоящий товарищ знал бы, как это предотвратить.
— Поскольку
Он подошел к выходу из пещеры, снова осмотрел небо, но снег продолжал идти и не собирался останавливаться.
Валлерой очистил орех. Намерение Клида ему не понравилось. Но он не успел возразить. Клид уже лег, укрылся одеялами и мгновенно уснул. Валлерой смирился с мыслью о холоде, голоде и одиночестве. Не впервые он так проводил дни… и надеялся, не в последний раз. Он вздохнул и вытянул ноги.
В конце концов ему повезло. Он вырос на территории дженов, и ему не приходилось тревожиться из—за того, что он станет относительно беспомощным дженом: поскольку оба его родителя были дженами, это наиболее вероятно.
Он попытался представить себе, каким могло быть его детство по эту сторону границы. Для детей, которые много раз видели убийства, которые знали безумие потребности и огромную силу саймов, стать дженом — больший ужас невозможно себе представить. Соседи, родители, братья и сестры, школьные товарищи — все вдруг начинают видеть в тебе добычу, жертву убийства.
А как извращается родительская любовь от сознания, что ребенок может испытать переход и напасть на них во сне? Неудивительно, думал Валлерой, что по обе стороны границы не так уж много нормальных взрослых!
Но, может, в этом суть проблемы. Саймы Эндла выросли в страхе перед перспективой стать дженом. Они без всяких сомнений считали стремление к убийству естественным инстинктом саймов — и то, что этот инстинкт сильней даже родительской любви. И если он так силен, то должен быть высокоморален. Чтобы убивать, им приходится зачислять дженов в категорию недолюдей. В этом отношении они безумны.
С другой стороны, дженам приходится убеждать себя, что саймы — порождение дьявола, посланное для того, чтобы уничтожить Древних, не подвергшихся мутации. Миссия дженов в жизни — хранить чистоту расы. И в таком случае убийство саймов оправданно, потому что саймы в сущности не люди, это злобные существа, которые выглядят в детстве людьми. В этом отношении и джены безумны.
Валлерой подбросил в костер дров и смотрел, как собирается на потолке сажа. До сих пор он не сознавал, насколько иным было его детство. Мать любила его — от всего сердца, беззаветно, искренне, без всяких условий и ограничений. А он любил ее и доверял ей, потому что знал: станет ли он дженом или саймом, она все равно будет его любить. Много раз репетировала она с ним его действия после перехода. Показывала тропу, ведущую к границе, и рассказывала, как находить зеленые вымпелы загонов.
— Ты сможешь взять с собой только мою любовь. Но ее возьми обязательно.