Дом
Шрифт:
— Ты наш «Лесник», без тебя и шагу не ступим, — заверил Корней, пристроившись позади и готовясь в любой момент сильной рукой схватить командира за шкирку и оттащить в сторону от опасности. Поверхность Хэллы в этом случае ничем не отличалась от минного поля: каждый шаг мог стать последним, и рисковал больше всех, тот, кто шёл первым.
— Мне больше нравится «Егерь», звучит как-то солидней, — не смог смолчать Влад, занимая своё место в цепочке. — Да и смысл почти такой же.
— В том-то и дело, что почти, — ответил Сергей, опустился на колени, приложился плечом к валуну, навалился всем весом. Крупный камень сопротивлялся секунд десять, затем поддался натиску человека и ухнул вниз, покатившись по склону. — Я
Первый шаг, как говорится, самый трудный. Ботинок скользнул по сыпучему грунту, по склону запрыгали мелкие камушки. С одной стороны, они ещё больше расширяли проверенную зону, с другой же, их шум мог привлечь нежелательных гостей. Пришлось выпустить из рук огнемёт, чтобы лучше держать равновесие. Непривычное, тревожное чувство, без оружия на Хэлле не ходили, никогда и нигде.
Как бы ни хотелось поскорее уйти с открытой местности, спуск занял довольно много времени. Обувь то и дело скользила, повышая опасность навернуться и покатиться кубарем прямиков в заросли на радость хищным растениям и грибам. Подошва, что создавалась для мягкого грунта джунглей, не годилась под новые условия, слишком редкие для этой планеты, чтобы их вообще учитывать.
— Вижу тучу, на севере, москиты, — спокойно отрапортовал Эд, когда до полога леса оставалась пара десятков метров.
— Эдик прав, — подтвердил Корней. — Летят к хребту, как бы наш след не учуяли.
— Не успеют, — Сергей тоже заметил пульсирующую дымку в небе. Москитов он не любил, как не любил всех тварей Хэллы, сбивающихся в стаи. Но эти были настоящим бичом колонистов — размером с мышь, насекомые обладали мощнейшими челюстями и зверским аппетитом, с человеком могли расправиться за минуту, оставив кости в пустом скафандре. Спасение было только одно: джунгли, где на летающих охотников находились охотники побольше и поумней. — Эд, следи за ними.
Лесник парой быстрых шагов подступился к краю леса, остановившись перед алым ковром местной травы. Он опустился на одно колено, осторожно провёл перчаткой над травинками, те неторопливо зашевелились, потянулись к протянутой ладони. Сонная трава — так на бытовом уровне называли этих созданий — опасности не представляла при условии, если идти по ней быстро. В противном случае голодные существа начинали оплетать ноги зазевавшегося путника, выпускать пищеварительные ферменты и, как земная плесень, наползать на объект своего вожделения. Была на Хэлле и иная форма газона: внешне почти не отличалась, зато сильно превосходила мирного собрата в скорости — минута, и от человека оставался барахтающийся холмик.
— Пройдём, — заключил Сергей, сделал первый шаг, ботинок погрузился в мягкую плоть, та недовольно ощетинилась. — Вот мы и в лесу, — безрадостно добавил он, опасливо задрав голову к первым веткам могучих деревьев. — Чем дальше в лес…
— Тем меньше москитов, — протянул Влад, сильно не любивший джунгли.
Сергей лишь ехидно хмыкнул. Москиты, конечно, существа скверные и крайне опасные, но предсказуемые и при должных знаниях вполне одолимые. А вот обитатели леса — совершенно другое дело: сотни, тысячи видов животных и растений, находящиеся в постоянной борьбе друг с другом за кусок пищи, и человек в этом противостоянии находится ровно посередине, являясь желанным лакомством для всех и вся. И любой, выходящий наружу из безопасных куполов Базы, прежде всего задаётся резонным вопросом: а ради чего такие усилия?
Ответ был прямо под ногами. Металлы. Огромные, поистине колоссальные залежи тяжёлых металлов. Подобное изобилие и концентрация
— Пойдём напрямик? — Корней устал ждать, когда командир закончит разглядывать плотную стену джунглей и примет, наконец, решение. — Баллонов нам хватит, можно просто выжечь путь.
— Можно, — подтвердил Сергей. Ему и самому порой этого хотелось, не идти зигзагами, выверяя каждый шаг, а пробиться напролом, показывая строптивой Хэлле, с кем она связалась. Палец непроизвольно лёг на курок, одно нажатие — и пламя создаст проход, а заодно распугает мелкую живность. «Огнемёт — лучший друг человека», — гласило второе правило, и совершенно неспроста. — Только вот местность нам незнакома, неизвестно, чего ждать, баллоны могут понадобиться.
— Чёртова нейтральная зона, — обречённо выдохнул Корней. — Ладно, если Лесник велит беречь огонь, так я и сделаю.
— Ну, чего стоим? — Владу явно не терпелось поскорее вернуться к привычной работе на Базе, где единственным его врагом была пыль на вентиляторе. Из всей команды он больше всего не любил вылазки в джунгли. Но сегодня без его технических навыков обойтись было нельзя.
— Ладно, идём, — сдался Сергей, выбирая из нескольких возможных маршрутов тот, что подсказывала интуиция. — Потеряешь по дороге бур — оставлю жить в лесу.
— Сергей, вы жестокий человек, — страдальчески произнёс Влад. — Как вас только земля носит.
— У неё выбора нет, — отмахнулся Лесник, осторожно дёргая за ветви кустарник с виду вполне похожий на земной. — Плотность поверхности не позволят менее плотному объекту пройти сквозь неё, — уточнил он, прекрасно представляя выражение лица оппонента.
Пришлось обойти, тот самый куст вызвал обоснованные опасения, на Хэлле к растениям, да и к животным, приходилось относиться с крайней недоверчивостью: один и тот же вид мог сильно отличаться характеристиками в разных местах. Причина проста: безумный ритм жизни приводил и к безумной скорости эволюции. Каждый организм существовал сам по себе, вёл одиночную борьбу, признавая лишь своё потомство. Тут не было семей, стад или стай, каждый сам за себя, совсем как в человеческом обществе. Всё это порождало постоянные мутации, изменения, вариации, и безобидное существо, бродившее вокруг Базы, километрами спустя могло обернуться кровожадным хищником.
Это вдвойне касалось нейтральной зоны. Местность тут слабо изучена, в основном по снимкам со спутника, а живой мир и подавно никто не проверял. Людей в такие места направляли крайне редко, обходясь воздушными дронами, но порой бывали ситуации, когда требовались человеческие руки. Например, застолбить за собой право на разработку руды.
Под ногой хрустнула ветка. Сергей замер, прислушиваясь и присматриваясь, впрочем, даже в полдень, видимость едва ли превышала пары метров, джунгли кутались во влажном тумане и бесконечном переплетении растительности. Где-то в траве разбежались мелкие зверьки, местные аналоги насекомых, и на этом всё закончилось, лес снова затих, погрузившись в обманчивую тишину. Ступая осторожно, буквально след в след, отряд начал продвигаться и через пару десятков метров вышел на «тропу». Так называли чащу, где кроны деревьев вплетались так густо, что солнечный свет почти не достигал земли, а значит, и полога практически не было.