Домашний помощник

Махачек Любомир

– Ярушка сказала, что я смогу исправить оценку.

– Что за Ярушка? Ах да, ваша классная руководительница.
– Здена схватилась за голову.
– Надо же, Ярушка! Так что ты там не смог ответить? Она мне столько всего наговорила.

– Я уж не помню, - невинно промолвил мальчик.

– Не помнишь, потому что не знал ничего, - с укоризной сказала Здена. А ведь ты утверждал, что Пепик - талантливый ребенок, - обратилась она уже ко мне.

– Мама, а кто такой Бедржих Грозный? Что такое легенды, эпос и пословицы?

–

Видишь ли... Пословица - это народная мудрость. Что это, собственно, такое?
– она смотрела на меня. Я упорно молчал.
– А кто такой Бедржих Грозный?

Тишину, воцарившуюся в комнате, нарушил мальчик:

– Мама, а у Ярушки была сегодня отличная сумка - с наклейкой "Голубые Сиуксы". Это, знаешь, группа такая.

– "Голубые Сиуксы"! Горе мне с тобой, Пепичек.
– Она посадила мальчика к себе на колени.
– Бедржих Грозный - чешский ученый, который расшифровал язык хеттов. Неужели трудно запомнить? Пообещай мне, что будешь прилежно заниматься.

Пепик молча кивнул. В последнее время он запирался в туалете и читал журнал "Дикобраз". Все шуточки из журнала он помнил назубок, а то, что математики в Месопотамии изобрели систему отсчета времени и геометрического измерения угла, Пепик не знал.

Сегодня он не стал закрываться в туалете, а направился в свою комнату, держа в руке учебник истории. Здена прибралась у него, вытерла влажной тряпкой стол. Потом, я услышал, как хлопнула дверь, и Пепик тонким голоском начал читать вслух про персов.

Здена вернулась на кухню и стала варить ужин.

– Что-то ты рано сегодня, - осторожно заметил я.

– Мне просто надо успокоиться, - ответила она.
– Хотела я вам сварить манную кашу, да, пожалуй, хватит с вас и картофельного пюре.

Этим она меня не могла разозлить.

Я знаю, каждая мать смотрит на своего ребенка сквозь розовые очки. Пепик, конечно, вызубрил бы в конце концов своих финикийцев, только его знаний едва хватило бы на неделю. Здена была права лишь в одном: вчера мы больше занимались хоккеем, игра нас заворожила.

– Ты меня извини, - оправдывалась она позднее, - но за все, что связано со школой, отвечаешь ты, у меня и так дел сверх головы.

Мне оставалось смиренно поддакивать. Я жалел Здену, хоть и не всегда соглашался с ней. Она была красивой женщиной, и мне доставляло удовольствие о ней думать. Я всегда старался как можно быстрее уладить недоразумения. Сейчас, кажется, наступило самое подходящее время для выяснения некоторых деталей.

– Можно мне высказать свою точку зрения?

– Только не пытайся опять искать смягчающие обстоятельства. Меня интересуют конкретные результаты.

– По степени трудности учебный материал можно оценивать с двух точек зрения: количественный показатель и качество. Целесообразно проанализировать объем информации, который должны переварить дети в пятом

классе. Я имею в виду не только историю.

– Скажи это учительнице, - оборвала меня Здена.

– Ярушке? Она и так все знает. Качественный показатель охватывает те особенности учебного материала, которые характеризуют степень его трудности. Возьмем, к примеру, синтаксическую сложность текста или понятийную загроможденность.

Здена отодвинула кастрюлю с картошкой, вздохнула и налила себе стакан сока.

Буду говорить медленнее, чтоб она лучше меня воспринимала. Здена не доверяет ни одному мужчине, расплачиваться же приходится за всех мне. Я продолжаю:

– Существуют образцы степеней сложности учебного текста...

– Прекрати свою лекцию!

– Не бойся, до уравнений я не дойду. Короче, если проанализировать детально некоторые учебники для пятого класса, получится, что они не только трудны сложностью фразовых единиц, но и отличаются понятийной загроможденностью.

Здена посмотрела на меня отсутствующим взглядом. Пришлось повысить голос. Хотелось взять и встряхнуть ее хорошенько. К счастью, она поняла мои рассуждения.

– Ты хочешь сказать, что все эти учебники никуда не годятся. Лучше бы честно признался, что вы смотрели хоккей.

– Я не увиливаю от ответственности, хоккей мы действительно смотрели, но и в учебник тоже заглядывали.

– Ну выкладывай все начистоту, почему ты не смог ему объяснить? Ты не в состоянии быть наставником, теперь я уверена. Ты мне вообще не нужен, вдруг разрыдалась Здена.

– Что там объяснять!
– рассердился я.
– Все четко написано.

– Все?
– удивилась она.
– Ты с ума сошел!

Здена взяла меня за шею и повелительно сказала:

– Идем!

Мы вышли на улицу. Шел дождь. Здена взяла с собой зонтик, а я в спешке забыл шапку. Сначала я подумал, что мы направляемся в магазин учебных пособий, но она тащила меня дальше, мимо мясной лавки, магазинов канцелярских товаров, головных уборов. Затем мы свернули в какой-то узкий переулок. Было темно, только свет от оконных стекол резал глаза. А когда у меня болят глаза, начинается и головная боль. Так будет, видно, и в этот раз.

Без десяти шесть мы вошли в магазин хозяйственных товаров. Продавщица штопала за прилавком носок и встретила нас не очень любезно. Она сразу остановила взгляд на мне - опять рекламация!

– Вот, пожалуйста, он сошел с ума, - сказала Здена.
– Не справился с заданием для пятого класса.

Мне было стыдно, я чувствовал себя мальчишкой. Вам хорошо, а мне каково: набросились две женщины на одного! К счастью, вошел еще один покупатель - мужчина с дырявым зонтиком.

Продавщица наклонилась ко мне и смахнула капельку дождя с моего носа. Ну, это уж слишком! Вдобавок мужчина пощупал мне лоб. У него были желтые пальцы, пропахшие табаком.