Домик номер семь
Шрифт:
– Ритуль, ты только не плачь, - Серёжа подсел к Рите, крепко обнял. – Прости меня, хорошо? Не плачь, ладно? Что было, то было, всё обошлось. Больше ты так поступать не станешь, ты ведь всё поняла, - Рита чувствовала, как Серёжа гладит её по голове, рукам, целует висок. – Не расстраивайся.
Тёплая ладонь перекинула волосы назад и погладила шею, ныряя в вырез платья с запахом, легко сжала грудь, огладила и снова сжала, перебралась ко второй, ныряя сразу под кружево. Рита закрыла глаза.
– Нюшенька, - Серёжа шептал между поцелуями шеи, груди, ключиц, плеч. –
Рита, конечно же, простила и, конечно, поддалась на настойчивые движения мужа, легла на спину, чувствуя с какой лёгкостью поддался замочек лифчика ловким мужским пальцам. Серёжа не торопился, давал Рите время, он даже не снял свои шорты, и Ритино платье всё ещё было на ней, как и бельё, только футболка с надписью: «Русский богатырь» полетела в сторону. Дыхание у Серёжи становилось тяжелее, а Рита никак не могла перестать думать о том, как хорошо, что он не целует сегодня в губы… Рука скользнула по белью Риты, она ответила тем же, Серёжа зажмурился и громко застонал.
Стук в дверь, отчётливый, ясный, раздался как гром.
– Серёжа, стучат.
– Пошли все к чёрту, - прохрипел Серёжа, уткнувшись в шею Риты, по его телу пробежала заметная дрожь.
– Что-то случилось! – Рита начала выползать из-под мужа. Вечер, дети отправлены спать.
– Сейчас у меня случится, - болезненно проговорил Серёжа и выругался. – Если там не пожар - убью, – он поправил шорты, прежде чем подойти к двери и рывком открыть.
Свет из комнаты прорезал полумрак коридора и выделил белое пятно. За дверью стояла Юлия Павловна, в белом длинном платье, как приведение или невеста. Без обычного яркого макияжа она казалась блёклой, почти прозрачной. Серёжа остановился на полуслове, и Рита понимала, насколько он на самом деле разозлён сейчас на Юлию.
– Сергей Витальевич, простите, - Юля бросила понимающий взгляд на Риту, та поднялась, одёрнула платье. Любой понял бы, от чего именно оторвал людей в комнате. – Алёшке плохо.
– Юлия Павловна, есть медпункт, - прошептал Серёжа. – Чем я могу помочь? Только отвести его в медицинский пункт, там круглосуточно дежурит медсестра. Если будет необходимо, она вызовет врача. Вы педиатр, в конце концов, и точно справитесь в этим лучше меня.
– Ему не нужен медпункт, - твёрдо проговорила Юлия и сделала шаг на Серёжу, заходя без приглашения в комнату. – Ему необходимо в стационар, нужно вызвать скорую. Точнее, я уже вызвала, но вы ведь должны быть в курсе, верно?
– Чёрт, чёрт, чёрт! – Серёжа схватил футболку, валявшуюся до этого на полу. – Пошли, - он дёрнул Юлю за руку и выволок из комнаты. – Ритуль, сходи к Матвею, расскажи.
– А скорая точно нужна? – крикнула вслед удаляющейся парочке Рита.
В то, что это коварный план Юлии Павловны, Рита не верила, никто не станет так поступать. Алёша действительно часто болел, а сегодня был особенно вялым, безынициативным. Неспроста половину экскурсии мальчик просидел на плечах у Серёжи. Он редко выделяет детей, считает непедагогичным, а Алёшу сегодня выделил.
Через сорок минут проблесковые маячки скорой помощи мигали у ворот
– Мамочка, садитесь, - отдал распоряжение один из врачей. – Вот здесь будет удобно, - он подоткнул тёплое одеяло под ребёнка, закутав его, бережно придерживая руку.
Всё это время стоявший рядом с каретой скорой помощи Матвей Леонидович сделал шаг ближе, и был тут же одёрнут.
– Так, ребёнка подальше! Что за родители пошли бестолковые! – прорычала дородная врачиха.
Матвей оглянулся. Дремлющий Захар захныкал, открыл сонные глаза и сообщил миру, что проснулся и готов продолжить веселье. Рита не понимала, почему Матвей с Захаром. Было бы правильней оставить ребёнка дома, с бабушкой, раз уж мамы нет. Пришлось Рите сделать шаг к Матвею и перехватить Захара, за что тут же поплатилась. Счастливо взвизгнув «Моя!» Захар вцепился Рите в волосы и стал тянуть, пока она пыталась не только вырваться из захвата, но и не уронить ребёнка, который к тому же оказался ещё и тяжёлым!
– Ритуль, я поеду, - быстро сообщил Серёжа, показав глазами на скорую.
– Больше никто не может? У него мама есть, - Рита пыталась говорить ровно, но злость невольно проскакивала в интонации.
– Матвей не может, - Серёжа кивнул на Захара, с радостным личиком дёргающего Риту за волосы. – Я его тренер, официальный представитель спортивного клуба. Мне нужно ехать, ты же знаешь.
– Знаю, - Рита хотела махнуть рукой, но вовремя сообразила, что одной рукой она Захара не удержит точно, даже если тот будет сидеть смирно, а не вертеться, как сейчас. Вокруг происходило столько всего интересного, что обычному, почти двухлетнему малышу никак невозможно сидеть спокойно.
Серёжа запрыгнул в почти отъехавшую скорую, Матвей что-то говорил медикам через открытое окно, иногда обращался к Серёже, а потом похлопал по железу машины, будто она живая. Какой-то очень мужской жест.
К папе Захар идти отказался. Он выгибался и отчаянно тянулся к Рите. Той пришлось взять ребёнка снова, правда, в этот раз Матвей помог, и Рите стало значительно удобнее держать Захара, да и малыш успокоился, видимо, поняв, что «моя» рядом и никуда не уходит. Так они подошли к дому Матвея. Захар почти засыпал, накручивая на пальцы пряди рыжих волос.
– Проходи, - прошептал Матвей и распахнул дверь перед Ритой. Та остолбенела. – Проходи, проходи.
До этого Рита бывала в доме, где проводил лето её директор и, можно сказать, друг. Но это всегда случалось днём, при свидетелях. Рита покосилась на Матвея. Захар заёрзал на руках, и Рита испугалась, что он проснётся, и от несчастных Ритиных волос не останется ничего, маленькие крепкие ручки просто вырвут их с корнем. Зайдя в прихожую, Матвей скинул обувь, Рита последовала его примеру и двинулась за Матвеем дальше, боясь разбудить Захара.