Домина
Шрифт:
— Дармиан, я про твою ногу.
— Все… будет хорошо.
Бриджит посмотрела на рану со страхом. А потом приступила к работе. Мама не учила ее такому. Такое не нужно было знать леди, будущей королеве. Но ее няня показывала, как перевязывать раны.
Бриджит взяла миску с водой, налила воду на рану, чтобы очистить. Дармиан шипел, но ничего не говорил. Она нашла чистую ткань и попыталась разорвать на полоски. Не вышло. Недовольно ворча, она обмотала всей тканью его ногу,
— Целитель скоро тут будет, — утешала она его.
— Ваше величество…
— Прошу, зови меня Бриджит. Мы знаем друг друга всю жизнь. Ты… только ты видишь меня такой, какая я, — прошептала Бриджит. — Ты все время был рядом.
— И буду делать это снова и снова.
Целитель уже должен был прийти.
А потом она ощутила в себе нечто новое.
Свет внутри нее.
Она надавила ладонью на ногу Дармиана. Она ощутила перемены, с шоком смотрела, как кожа соединяется.
— Как? — выдохнула она.
— Потому что ты особенная, — сказал Дармиан, заглядывая в ее глаза. — И всегда была.
И вдруг она засияла.
* * *
Манаса хмуро смотрела на придурка за баром. Он хватал ее за зад каждый раз, когда она проходила мимо. Если он еще так сделает, она ударит его. Ее папа был лучшим бойцом во всем Тринненберге. Во всем Тике. Хотя ее мама была против того, что он ей показывал приемы.
— Хватит так на него смотреть, Манаса, — рявкнул ее начальник. — Просто принеси им напитки, и дело с концом.
Она хотела уволиться. Бросить в начальника полотенцем и уйти. Но им нужны были деньги.
Ее отец мало сражался, а братьев забрали в армию. Они приносили не так много денег. Она умоляла папе пустить ее на ринг. Но она знала, что он не разрешит.
Она сжала кружки эля, опустила их с силой на поднос и пошла, топая, к дураку — клиенту. Она молчала, опуская кружки на стол.
Она почти ушла, когда гад потянулся и снова коснулся ее.
— Эй, детка, почему тебе не задержаться?
Она повернулась. Ярость овладела ею.
А потом и что — то еще.
Будто свет внутри.
Она ощутила силу. Была сильнее, чем когда — либо.
Она отклонилась и ударила гада по лицу. Смотрела, как он летел из стула на пол в дюжине футов от места, где она его ударила.
— Что за… — стал кричать парень.
И она вдруг засияла.
* * *
— Быстрее, Изабилла, — требовала Рита. — Поспеши с этим в палатку. Это нужно целителям.
— Бабушка, я смогу однажды быть целителем?
— Конечно, дитя. А теперь поспеши.
Изабилла бежала как молния. Она была быстрой, когда хотела. Когда не спрашивала.
Рита
А уже должны были.
Неделю назад.
Но, видимо, их где — то остановили.
Если они не смогли, то исцеления не будет… и солдаты будут голодными.
А голодные солдаты — катастрофа.
Сирена поставила ее во главе этого. Рита справится. Начнет с сокращения расходов. Использование лекарств только в крайнем случае. И постарается уберечь силы самых важных ресурсов — самих целителей. Их было мало, и они могли делать в десять раз больше обычного лекаря.
Прибежала Изабилла.
— Доставила. Какой была моя мама.
Рита вздохнула.
— Она была чудесной, сильной и красивой. Как ты.
— И у нее была магия.
— Да.
— И они убили ее за это?
Рита кивнула.
— Поэтому мы сражаемся.
— Да, дитя. Мне нужны еще припасы.
Все в них нуждались.
Она коснулась плеча Изабиллы, утешая. А потом что — то произошло. Внутри нее. Глубоко — глубоко. Она давно знала это чувство, но оно пропало.
— Бабушка, у меня странное ощущение, — Изабилла коснулась живота.
И они обе вдруг засияли.
* * *
— Шш, — прошептал Роби в ее рот.
— У меня будут проблемы, — сказала Нандина, но не отодвинулась.
Она должна была отнести кувшин воды королеве — вдове. И Роби должен был доложить и готовиться к бою. Ей не нравился его пустой взгляд, когда он вернулся. Пустота все больше заполняла его с каждым днем.
Он сделал предложение всего неделю назад. Как раз перед сражениями. Перед свадьбой короля и королевы. Он сказал, что давно хотел сделать это официальным. И она глупо сказала «да». Она его любила. И плевать, что была война. Это было навсегда.
Он снова прижался к ее губам своими. Его ладони задирали ее юбки выше. Она захихикала и шлепнула по его рукам.
— После свадьбы.
— Нан, — застонал он. — Мы обручены. И я могу сегодня умереть.
— Не умрешь, — сказала она. — Ты не можешь.
— Мы вообще не должны воевать. На другой стороне говорят правильно.
— Роб!
— Что? Это правда. Все так говорят. Я ушел бы, если бы мог. Я встречал как — то раз Сирену. Был у нее стражем.
— Нет, — рассмеялась она.
— Да! И она не такая плохая. Король Эдрик не зря делал ее Консортом.
— Точно.
— Думаю, мы можем многое изменить, — пробормотал он.