Доминика и Бовалле
Шрифт:
— Прошу вас, успокойтесь, — сказала донья Беатриса. — На нас не нападают, и вы только ухудшаете положение своими пронзительными воплями.
Старая Кармелита указала дрожащим пальцем:
— Сеньора, сеньора, они увозят сеньориту!
— Я не слепая, — ответила донья Беатриса, — но ничего не могу поделать. Умоляю вас, успокойтесь.
Всадники в масках сомкнулись вокруг Доминики. В следующую минуту они достигли вершины холма и исчезли из виду.
Один из телохранителей, которого подталкивали товарищи, приблизился к карете
— Я полагаю, вы знаете, что делаете, — резко сказала донья Беатриса. — Пожалуйста, не считайте меня слабоумной. Сколько вам за это заплатил дон Диего?
Телохранитель изменился в лице и, беспокойно переминаясь с ноги на ногу, выдавил ничего не значащую фразу.
— Болван, — промолвила донья Беатриса. Она снова принялась обмахиваться веером и поманила к себе кучера.
— Куда мой сын повез донью Доминику?
— Сеньора… я… я не знаю, — ответил кучер.
— Вам бы лучше говорить правду, — посоветовала донья Беатриса.
Кучер посмотрел на нее и, вероятно, нашел, что она права.
— В охотничий домик, сеньора.
— Вот как! А кто там еще?
— Только Луис, камердинер, сеньора.
— Вы меня удивляете, — заметила его госпожа. — Полагаю, вам следует вытащить карету из ручья.
Глава 21
Всадники взяли Доминику в плотное кольцо, и бесполезно было бороться, так как ее лошадь сильно тянули за уздечку. Она отчаянно пыталась осадить лошадь, но уздечку вырвали у нее из рук. Сильный удар по крупу заставил напуганное животное рвануться вперед. Доминика наклонилась в седле, чтобы ударить человека, который вел ее лошадь, но он только рассмеялся, велел ей успокоиться и продолжал идти вперед. Она рыдала в бессильной ярости и была готова скорее спрыгнуть с седла, чем позволить так нагло обращаться с собой.
— Кто вы? — задыхаясь, спросила Доминика. — Чего вы от меня хотите? Отвечайте!
Никто не ответил на ее вопрос. Она в неистовстве оглядела их, но ничего не смогла прочесть на лицах, скрытых масками. Тогда она попыталась понять, куда они едут, и обнаружила, что они съехали с дороги и поднимаются по небольшому холму, за которым виднеется лес.
Им пришлось замедлить шаг, так как стали встречаться валуны, а ветки деревьев нависали над головой. Дорога шла лесом. Насколько могла понять Доминика, они направлялись на север, в Васконосу.
Какой-то человек подъехал к ней с другой стороны. Доминика пристально взглянула на него и увидела руку в элегантной перчатке, державшую поводья. До нее донесся запах мускуса, и ею овладело холодное бешенство, лишившее ее дара речи. Она долго не находила слов и наконец произнесла тоном, исполненным презрения:
— Вы можете снять маску, мой отважный кузен, — я вас узнала.
Диего издал смешок и поднял руку, чтобы снять маску.
— Прекрасная кузина, какая приятная встреча! — произнес он и поклонился.
Доминика процедила
— Если я не ошибаюсь, сеньор, скоро вы перестанете так думать.
— Я уверен, что вы ошибаетесь, милая кузина, — ответил Диего и снова рассмеялся.
Она поджала губы и продолжила путь в молчании. Через некоторое время дон Диего наклонился и взял уздечку Доминики у человека, который вел ее лошадь.
— Позвольте мне сопровождать вас, дитя мое.
— По-моему, у меня нет другого выбора, сеньор.
Они ехали впереди отряда.
— Вы сами довели меня до этого, Доминика, — мягко сказал дон Диего.
Доминика коротко рассмеялась в ответ. Теперь она презирала его еще больше. Что это за мужчина, который хнычет и извиняется за свой подлый поступок!
— Святая Дева! — воскликнула она. — Это ваше оправдание, кузен?
— Нет, мое оправдание — любовь к вам! — возразил он, вспыхнув от презрения, прозвучавшего в ее голосе.
— Удивительная любовь, нечего сказать!
— Она не знает препятствий. Вы довели меня до отчаяния. Не думайте обо мне плохо.
— Я о вас вообще не думаю. Вы для меня — никто.
Его брови сошлись на переносице.
— Я докажу вам, что вы не правы, Доминика.
Она зевнула.
— Вы меня презираете, но я вас люблю, — сказал Диего. — Вы насмехались надо мной, говорили колкости, бросали холодные взгляды, но теперь я держу вас сильной рукой.
Ее глаза сверкнули, а губы скривились.
— Это у вас-то сильная рука? — Она шлепнула его по руке перчаткой. — Боже мой, я могла бы показать вам сильную руку, которая посрамила бы вашу!
Он покраснел.
— Вы себя выдаете, Доминика. Значит, у Бовалле сильная рука? А спасла ли она его от заточения и спасет ли от костра?
Доминика взглянула на него с пренебрежением.
— Вы бредите. Это просто смешно! Господи, как же вы мне надоели!
— Недолго вам осталось так говорить, — ответил Диего.
— Как, неужели я скоро от вас избавлюсь? В таком случае благодарю Бога за счастливое освобождение.
Он усмехнулся ей в лицо:
— Кто вас освободит, сеньорита? Ваш прекрасный Бовалле, которого так ловко поймали и посадили в тюрьму? Вы устанете его ждать, поверьте мне.
— Я охотно вам верю, сеньор, — беспечно ответила она. — Но не сомневаюсь, что шевалье де Гиз счастлив был бы оказать мне услугу, будь он на свободе.
— Очень умно, — похвалил дон Диего. — Но я разгадал вашу тайну в тот вечер, когда его арестовали. К чему продолжать притворяться?
Доминика пожала плечами.
— Если вам в голову пришла нелепая фантазия, не понимаю, почему я должна ее разделять. — Она обернулась к нему. — Полагаю, мое похищение задумала тетушка?
— Дорогая кузина, воздайте должное тому, кто это заслужил. Идея всецело принадлежит мне.
— Вы изумляете меня, сеньор. Я не ожидала, что у вас хватит отваги для столь дерзкого предприятия.