Доминика из Долины оборотней
Шрифт:
– Дэн, а с мясом хочешь? – Я взяла в руку пару пирожков и соблазняюще повертела ими.
– С удовольствием! – Дэн потянулся за пирожками, но я отвела руку.
– Меняю на пирожок с вишней. Два на один. Соглашайся, Дэн, это выгодная сделка.
– Один на два? – уточнил Дэн и тут же протянул мне один из своих пирожков. – Договорились.
Совершив обмен, я протянула добытый пирожок Фрэнку.
– Попробуй с вишней, вдруг тебе понравится? У мамы вкусные пирожки!
– Я не могу на это смотреть, – простонал отец. – Народ, пирожков
– Ты сам это затеял, Синклер, – покачала мама головой. – Теперь расхлёбывай.
– И когда он успел вырасти? – задумчиво глядя на Пирса, пробормотал дядя Гейб.
– Ты привык считать его маленьким внучком, а он, на самом деле, уже давно взрослый, – улыбнулась Рэнди. – Погоди, он ещё и прапрадедом тебя сделает раньше Диллона.
– Знаешь, после увиденного сегодня, не удивлюсь. Пойдём-ка, Миранда, попробуешь пирожков Элоиз. Ты ещё не пробовала их, а они такие же вкусные, как и у Клер, только начинка другая. У каждого своя фишка.
И дядя Гейб, вместе с «приклеенной» к его боку Рэнди, развернулся и пошёл в нужном направлении, жующий пирожок Дэн – следом за ними. На спине его футболки красовалась надпись: «Много есть вредно, а мало – скучно». Очень символично, сейчас Дэн явно собрался «разогнать скуку».
Мы остались одни, если не считать сидящего в нескольких метрах от нас Кайла и суетящегося вокруг него Пирса. Отец тоже присел на стул, видимо, просто чтобы не нависать над нами.
– Когда мы возвращаемся домой? – спросила я, просто чтобы хоть что-то сказать.
В принципе, я вообще не хотела возвращаться, но школу никто не отменял. Ведь именно из-за этого мы и уехали из Долины – ради моей учёбы.
– Сначала мы планировали вернуться завтра, – ответил отец. – Но теперь это уже не имеет смысла – тебе понадобится ещё несколько дней, чтобы окончательно поправиться, к тому же всё равно в выходные в школу идти не нужно. Так что вернёмся в воскресенье. Заодно и Элоиз сделает парочку лишних переливаний, думаю, не повредит.
– Не повредит, определённо, – кивнул Фрэнк. – Извини, Элоиз, но в твоём возрасте у людей обычно куча хронических болячек, так что...
– Я не обижаюсь, – улыбнулась ему мама. – Наоборот, очень рада буду от них всех избавиться.
– Тебе нужно понемногу приучаться пить кровь, тогда не нужно будет ездить сюда на переливание, моя-то кровь всегда под рукой, но вот всякие медицинские манипуляции совершать я не умею, как-то незачем было учиться. Хотя, я бы мог, если нужно.
– Знаешь, мам, кровь на самом деле не такая уж и противная, – вмешалась я. – Просто нужно привыкнуть. Может, успеешь, пока мы здесь? Хотя бы попытайся. Но я вот о чём подумала – а как же наш магазин? Мы его планировали всего на пару дней закрыть, а получится – почти на неделю. Людям это может показаться странным.
– Магазин уже открыт, – улыбнулся отец. – Как только я понял, что нам придётся задержаться дольше,
– Кстати, а ведь по сути он не солгал, – хмыкнул Фрэнк. – Элоиз, действительно, находится на лечении, которое затянулось, да и Ники тоже заработала «внезапную болезнь», пусть и совсем не ту, о которой все подумают. Всё сходится.
– Джеффри нарисует тебе очень убедительную справку в школу. Комар носа не подточит, – сказал отец, а потом обратился к Фрэнку, неожиданно сменив тему. – Скажи, сынок, а чем ты занимаешься по жизни?
– На данный момент – ничем, – пожал тот плечами. – Два года назад я отошёл от управления своей фирмой и сейчас являюсь лишь держателем акций. Но вы не волнуйтесь – я смогу дать Ники всё, что она заслуживает, я абсолютно не ограничен в средствах.
– А что случилось два года назад? – прищурился отец.
– Синклер, тебе не кажется, что ты выбрал не самое подходящее место и время для допроса? – укоризненно сказала мама. – У тебя ещё будет для этого время, дай мальчику поесть спокойно.
– Ты права. Извини, сынок, пожалуй, я что-то и правда насел на тебя не вовремя. Ладно, развлекайтесь, а мы пока тут ещё кое с кем пообщаемся.
И родители ушли, оставив нас одних. Я захихикала, уткнувшись Фрэнку в плечо.
– Мальчик, сынок... – повторил он. – Может, всё же сказать им, сколько мне лет?
– Ой, а давай не сейчас, – мне с трудом удалось удержаться от дальнейшего веселья. – Это безумно забавно, когда они так тебя называют.
– Ладно, если тебя это забавляет, то пусть называют, мне не жалко.
– Потом как-нибудь скажем. Не сейчас.
Я все ещё сидела, уткнувшись Фрэнку в плечо, когда осознала, какая это удобная позиция – если слегка повернуть голову, то можно будет поцеловать то место, где плечо переходит в шею, там уже не было ткани футболки. Даже не успев додумать эту мысль, я уже припала к шее Фрэнка, слегка пососала и даже лизнула его кожу, пробуя на вкус. В принципе, я это уже делала раньше, но очень мимолётно, там, в убежище. Теперь же я присосалась к нему, как вампирчик, смакуя чудесный вкус.
– Солнышко, ты понимаешь, что нам теперь придётся очень долго так сидеть, – послышался надо мной сдавленный голос. – Я ведь не смогу встать в таком состоянии, твой отец меня прибьёт на месте и будет прав!
Я поняла, о чём именно говорит Фрэнк, собственно, я это почувствовала, потому что сидеть мне стало уже не так удобно, как раньше – явное доказательство возбуждения Фрэнка упиралось мне в бедро.
Я была невинной, но не наивной, и прекрасно понимала, что означает сия впечатляющая выпуклость.