Домино

Херманн Иселин К.

~~~

Если бы погода была животным, это был бы орангутанг, который лежал бы в углу клетки. Тяжелый орангутанг, страдающий одышкой. Тени

не существует. Парижане, которые все еще в городе, поливают растения на балконе рано утром и еще раз, когда солнце уже зашло. В шикарных ресторанах полив цветов происходит автоматически из леек, установленных на карнизе. Беременная женщина садится на стул и заказывает стакан воды. Здесь не подают бесплатную воду. Она плачет.

Эта коричневая сумка слишком тяжелая. Он перевешивает ее с одного плеча на другое. Полицейские перед Дворцом юстиции парятся в длинных сапогах, поверхность Сены сегодня маслянистая. Он идет вниз, вдоль причала, мимо зоомагазинов, там, где в свое время был куплен Сартр. В воде лежит зеленый спасательный круг со спасательной вехой. Он ничего не означает, не указывает, просто лежит. Там. Зеленый. Когда, собственно, начался день? И как такое может быть, что он уже почти

закончился? Штативы с открытками и тетрадками перед книжным магазином «Gibert» уже завозят внутрь. Странно, однако, печатать такой большой плакат с таким некрасивым мужчиной. Он похож на жабу. Он, наверное, написал новую книгу? У писателя маленькие, но выразительные глаза. Мужчина, который останавливается и смотрит на плакат, смотрит, не видя. Он заходит в книжный магазин, где лежат книги Токе.

В одном кармане денег у него немного. А в другом достаточно, чтобы купить один экземпляр. Магазин закрывается. Он садится на скамейку. Смотрит на имя, написанное на бежевом фоне, на обложку с красными рамками. Его фамилия. Он не голоден, но не купить ли ему что-нибудь поесть? Он устал от хлеба. Устал от сыра. Устал от хлеба с сыром. Может быть, глупо было тратить деньги на книгу? Но она — своего рода доказательство существования. Коричневая сумка стоит на скамейке рядом с ним. Можно прилечь. Он устал.

Он очень устал.