Домовой, чердачник и другие
Шрифт:
– Ну что ты Санька, мы ведь друзья. Поэтому и в старости останемся друг для друга, просто Санькой и Вовкой, а теперь еще и Еськой.
Да, вы наверно ждете от меня историю, а я тут разболтался о пустяках.
– Ага, Вовка, давай расскажи о кикиморе, что в лагере сочинил.
– Нет, ребята, о кикиморе я расскажу дома, а сейчас я придумал новую сказку. Только не перебивайте, я ее еще не до конца продумал.
– Значит, представьте, подсунули змею Горынычу зелье колдовское. Уснул он и проспал не одну тысячу лет. И вот проснулся в наши дни. Допустим в пещере на реке Чусовой.
Ой, я самое главное забыл рассказать.
Еська вопросительно посмотрел на Саньку, и тот кивнул.
– Значит, ты теперь веришь, что рядом с вами живут невидимые соседи.
– Почему теперь, я и раньше верил. Вот и фантазировал. Только жаль, что мы друг с другом не дружим. Вот здорово было бы. Вот только Кикимора, она же такая, она мне настоящий лес показала. Оказывается, мы в лесу, как слепые кутята, ни чего не видим и не слышим.
– Да вы и в своем доме, слепые, тоже ни чего не видите.
– Что ты этим хочешь сказать, Еська.
– Я лучше тебе покажу, только ты не пугайся.
Еська внезапно исчез, потом снова появился.
– Ну что, удивлен, или еще показать.
На месте Еськи сидел маленький человечек в огромных сапогах.
Ты кто. Тоже кикимор.
– Ну, уж нет. Тоже сравнил. Я чердачник, бывший домовой, и зовут меня Елисей. Санька не даст соврать.
Санька опустил голову,- Ты прости меня Володя, не мог я раньше сказать. Ну, так получилось. Думал, что не поверишь, примешь меня за дурака.
Вовка ошеломленно переводил взгляд с Саньки на Елисея и обратно. Потом вздохнул и ответил,- Рассказывайте, все, а то обижусь.
Санька сидел у себя в сарае и мастерил водяного змея, схему которого он высмотрел в книге Рыболов- спортсмен. Способ ловли рыбы на водяного змея, описанный в книге ему понравился. Вовка тоже поддержал его замысел.
– Правильно Санька, сколько можно на удочки ловить, мы ведь не мелкие пацаны, пора и расти. Я вот тоже спиннинг мастерю. Вчера такое удилище из можжевельника забабахал, гибкое, крепкое. Уже кольца на него поставил, осталось только большую катушку приобрести. Но я придумал, где деньги на катушку взять.
И вот на следующий день Вовка во дворе учился закидывать спиннинг. Когда Санька вышел к нему, Вовка распутывал очередную бороду из лески.
– А Санька привет, видишь какая незадача, наверно двадцатый раз леску распутываю, не успеваю тормоз вовремя включать. Рекомендуется пальцем катушку тормозить, только я уже палец до крови истер. Ну, ничего, я этот проклятый спиннинг все равно одолею.
Пока Вовка распутывал бороду, Санька оценил спиннинг, взвесил свинцовый грузик на леске.
– Вов, а зачем такой тяжелый груз ты прицепил,
– Ага, я пробовал легкие, только они леску не тянут.
– А зачем ты такую толстую леску поставил, ты что, акул собрался ловить, поставь леску ноль пять. Привяжи на эту леску и маленькую блесенку, ты больше рыбы наловишь.
– Я с тобой согласен, только тяжелая блесна летит аж метров на пятнадцать. И в цель я научился попадать, вон видишь, столбик стоит.
– Чо, ребятишки, рыбу ловим.
Друзья вздрогнули и оглянулись. Возле них стоял, покачиваясь, сосед дядя Петя. С утра он успел принять на грудь, и вышел во двор выразить свою любовь ко всем окружающим.
– Вы чо, в цель не можете попасть, я щас вас научу. Я старый рыбак, спиннинг для меня тьфу, делайте, как я скажу, и попадете в сказку.
Он отошел к бельевому столбу, поднял руку и крикнул, - По моей руке целься, пли.
– Ну, нет, я не буду,- побледнел Вовка,- Еще промажу, вы же меня убьете.
– Ну и трус, я старый артиллерист, я знаю что говорю, я на фронте из своей пушки немцу точно в глаз попадал. А ну Санька бери спиннинг и целься вот сюда, смелее, смелее.
Санька неуверенно взял спиннинг, вопросительно посмотрел на Вовку, и вздохнув, метнул грузик. Первый раз в жизни Санька держал в руках спиннинг, боялся опозориться. Но, то ли дядя Петя был настоящим артиллеристом, то ли рука у него оказалась умелая, цель была поражена. Стограммовый груз точно попал в лоб соседу, моментально опрокинув его на землю. Его ноги вознеслись высоко в небо, и, теряя шлепанцы, безвольно упали.
Как ребята очутились в другом районе, они не заметили. Испугано озираясь и тяжело дыша, Санька проговорил, - Все Вовка, нам кранты, я его наверно убил. Что теперь будем делать. В предчувствии страшной расплаты, Санька всхлипнул.
– Нас наверно теперь посадят, бабушку жалко,- он смахнул набежавшую слезу, - она такая старенькая, на сердце стала жаловаться.
– А мне дядю Петю жалко, хороший сосед, нас всегда конфетами угощал, а какой веселый.
Дядя Петя был не просто весельчаком, он был душой всех праздников. Заядлый гармонист играл на всех общедомовых праздниках. Свою гармонь он ласково называл моя Катюша, мой второй фронт. С каждой получки, перед очередным запоем он покупал большущий кулек конфет и на спортивной площадке угощал всех ребят. На подколки собутыльников, и на ругань жены, он неизменно отвечал, я деревенский. Но однажды, когда его сильно допекли, он ответил.
– Вы поймите дурни городские, я вырос в деревне, и что такое конфеты, я знал только по книжкам. А белый хлеб мы называли пирожинками, приходилось пробовать иногда. А сейчас я зарабатываю, и могу позволить угостить наших детей. Я не люблю вспоминать войну, но вам скажу. Однажды к нам прибился мальчонка лет так шести, кожа да кости. Ну, мы приветили, поделились, чем могли, я ему из заначки свой кусок сахара отдал. Понимаете, он не стал, есть, а сахар только лизнул и за пазуху спрятал. Говорит у меня маленькая сестренка, она еще сахар не пробовала. Понимаете, сам малыш, голодный скелетик, а сестренке готов последнее отдать. И если кто не понял, и с глупыми приколами меня будете доставать, выбью зубы.