Дон

Я осторожно перевернулся на бок, стараясь не тревожить ногу из которой торчала кость. Штанина кожаных брюк её кончено прикрывала, но та намокла кровью и хорошо обрисовывала торчащий обломок. Я уже прекратил катиться по обочине, а вот в глазах всё тоже мельтешение, дорога, небо, машины вокруг, и снова тоже самое как в калейдоскопе. С трудом сняв шлем, у меня ещё и плечо болело, ладно на локтях и коленях защита, я поправил задравшуюся косуху и посмотрел на свой байк. М-да, нету у меня больше байка, из-под заднего колеса «КамАЗа» торчало только колесо, и тоже подавленное. Тварь на внедорожнике. Вылетел на красный, когда я на зелёный ехал, выбил меня и седла, загнав байк под встречный «КамАЗ», а меня отбросив на обочину. Сам я байкер опытный,

почти два десятка лет в седле гоняю, попробовал однажды и всё, понял, что это моё. Сколько всего было, а вот так на ровном месте у меня впервые.

Ко мне уже бежали люди, машины останавливались, и первый же подбежавший поинтересовался:

— Как ты?

— Нога. Скорую вызывайте.

— Урод на «Прадо». У меня всё на регистраторе записано, — мельком глянув на наколотые перстни на моих пальцах, тот достал телефон.

— Угу, это хорошо.

Пока тот вызывал скорую и пояснял другим очевидцам что мне медики нужны срочно, я пошарил по карманам. Мобильнику хана, трещина, не включается. Тут и из внедорожника наконец пьяный водитель выпал, поня-ятно. Очевидец уже сообщил где место аварии, в пригороде Москвы, но убрать телефон не успел, я попросил позвонить. По памяти набрав номер Черепа, я стал ожидать ответа. Номер незнакомый, тот мог и не ответить, но всё же взял, хотя и не сразу. Десять утра, а тот обычно спит до обеда.

— Слушаю, — явно с хмурым видом, я по интонации понял, сказал тот.

— Это Дон. В меня пьяный урод влетел, хорошо помял. Сейчас на «неотложке» увезут. Запиши номер… как протрезвеет, найди урода и отправь парней с битами, пусть все кости переломают. И привет от меня обязательно предадут, чтобы знал за что. Потом меня в больнице найдите, договоритесь чтобы палата лучше и персонал. Да знаешь, что делать. Всё.

— Сделаем босс, в лучшем виде.

— Угу.

Дав отбой, я стёр номер и вернул телефон хозяину, что слушал меня со слегка нервным видом. Ну а номер внедорожника с моего места хорошо было видно, после удара того занесло, и корма в мою сторону смотрела, зачитал номер с него. Один из очевидцев был медиком он и стал оказывать помощь, жгут наложил выше колена, а то у меня уже солидная лужа крови натекла, а тут и «неотложка» с гайцами подъехала. В салоне, куда меня сунули на носилках, вырубило, врач чем-то обколол, и я поплыл. Интересно в какую больницу меня повезут? Ничего, Череп узнает и всем обеспечит.

Очнулся я от холода который пробирал меня буквально до костей. Дышалось тяжело, с трудом открыв глаза, такое впечатление что под веки песок насыпали, я увидел, как поднимется какая-то стеклянная крышка, которой я видимо ранее был накрыт. Это что за хрень, барокамера что ли? Так я хоть и люблю дайвингом заниматься, когда летаю на курорты, но не с глубины поднимался, а с байка улетел. Пошевелившись, мышцы тоже деревянными были, но постепенно отходили, я только ногой не дёргал, чувствуя на ней нечто стесняющее, гипс наверняка. Осторожно сев, я осмотрел себя, ну да это моё тело, с уже дряблой кожей пятидесяти семилетнего мужика с синими давно расплывшимися наколками. На спине их тоже хватает, но увидеть не могу. На ноге довольно чистый гипс. Гематом на теле хватало, но почему-то они все жёлтые были, а я опытный, такими они становятся дня через два-три. Это что, я столько без сознания был?

Однако все вопросы колом встали в горле, когда я сидя осмотрелся. Не яркий свет позволял осмотреться, я бы назвал его дежурным, и видел, что саркофаги с прозрачными крышками штабелями стояли вокруг. Я на самом верху штабеля был, осторожно перегнувшись через край, с некоторым трудом рассмотрел пол внизу. Метров десять до него. Значит подо мной ещё девять саркофагов как в соседнем ряду. И во всех них были обнажённые люди, такие же обнажённые, как и я. Сидя, я старался согреться, растирая ладонями тело, в этом ангаре было холодно, я и так замёрз насмерть, кожа синяя, и это не от наколок, а тут воздух ледяной, и я понял, что если ничего не сделаю, то просто замёрзну нафиг. Приметив в соседнем ряду в головах саркофагов подобие узких лестниц, перегнулся и убедился, что у меня есть такая же. Дальше размяв мышцы, ещё не хватало чтобы те меня подвели, и я грохнулся на тот ребристый пол внизу, мне травм и так хватало, решил рискнуть.

Перегнувшись, я дотянулся краем пальцев до лестницы, далеко, едва хватило длины рук, я хоть и не имею такие длинные как у горилл, но дотянутся смог, и покинув саркофаг, перевалившись через край, повис. Дальше целая нога наконец нашла опору, нижнюю ступеньку, ну и стал спускаться, не задействуя сломанную. Правда, устал быстро, аж в пот бросило, попробовал и загипсованной, нормально, не болит, ничего подобного. Потом осторожно ступив на пол, я направился к коридору

что был виден дальше, там и грузовая техника пройдёт, в остальных местах эти саркофаги заставлены были плотно, плечами касался пока шёл, продолжая руками растирать плечи, пытаясь согреться. Изо рта вырывались натуральные облака пара. Ё мой, как же холодно. Голова тоже слабо работала, мысли ворочались тяжело, проморозило мне мозги. Хотя лёгкое недоумение от той ситуации в коей я оказался, конечно навевало. У меня даже мелькнула мысль что это новейшие российские разработки, планета пережила Третью мировую войну, а мы как бы те люди что новую цивилизацию будет строить. Глупо конечно, я буду последним в очереди на подобную заморозку, но отчего-то это предложение намертво засело у меня в мозгах, и я был уверен, что нахожусь глубоко под землёй, и случайно «оттаял». А иначе тут бы народу было немало, медики те же. Хм, я и не знал, что такие технологии существуют, то что заморозки имеются мне известно, а вот то что они удачные, потом разморозить можно, узнал только на собственном опыте.

Не успел я дойти до коридора, как услышал какие-то технические шумы, возможно дверца открывалась, и несколько голосов, так что я увеличил скорость хода насколько мог, да я реально насмерть замерзал и буквально вывалился под ноги четырёх мужикам в странных одеждах, тёмно-зелёные комбезы были, что плотно облегали тела. Ещё какие-то утолщения на воротниках.

— Медиков сюда, — прохрипел я.

А вот реакция неизвестных была несколько странной. Один в обморок грохнулся, другие давай верещать как зайцы, как будто я их живьём режу. Пока ещё не приступал, а опыт был, на ножичках я был мастером своего дела и немало учеников у меня было, которые тоже достигли мастерства. Только ножичка нет, я бы пощекотал эту оставшуюся тройку за такую странную реакцию и медлительность с вызовом медиков, и обогревом меня любимого. Я наконец смог встать, и тут старший из тройки отдав несколько команд, язык не знаком, на америкосовский тоже мало походил, осторожно подошёл ко мне и потыкал пальцем в грудь, после чего что-то сказал, отчего у двух других мужиков сразу ослабли коленки, как будто воздух из них выпустили, а этот старший снял какой-то прибор с пояса, я думаю рацию, да начал что-то сообщать в неё, и ходить, задрав голову. Да он мой саркофаг ищет, а найдя, указал остальным на него. Те уже недобро на меня поглядывая хлопотали над тем, что без сознания лежал, явно обделавшись. А потом закрутилось. Я уже совсем плох был, когда створки ворот в стороне уже знакомо зашипели и в проём скользнули две девки в белых комбезах, наконец-то медики. Вот им обтягивающая одежда шла, и последнее что я осознал, прежде чем потерять сознание, носилки-то без колёс, сами летели за одной из девчат.

Очнулся я в этот раз просто с великолепным самочувствием. Я себя в таком состоянии, наверное, лет с двадцати не чувствовал. Открыв глаза, я обнаружил что снова от меня вверх и вбок уходит стеклянная крышка. Однако это была заметно другая, каплевидная и полностью стеклянная, а у саркофагов были половинчатые, от пуза и ниже металл, серого оттенка, выше с рубленными краями стекло. Значит я в каком-то другом саркофаге лежал. Интересно, чего это мне вкололи, что такой приход? Наркоту я пробовал, кокаин, просто ради интереса, прикольные ощущения, но повторять не стал, поэтому не подсел. Разве что травкой баловался, да и то пару затяжек в неделю. Я даже не курил, из-за проблем с лёгкими. Туберкулёзом переболел, когда второй срок получил, первый по малолетке был, вроде вылечили, но курить теперь нельзя, вот и веду здоровый образ жизни, водка разве что спасает. Вот её можно было.

Новый саркофаг находился в небольшом помещении где стояло ещё четыре таких же аппарата непривычного вида, всё в светлых тонах, белое, явно больница. Тут я уловил движение и со стороны моей головы, а я стал садиться, когда крышка ушла в сторону, вышла девица лет двадцати. Хм, одна их тех что я в том ангаре видел. Подойдя к боку саркофага, та заглянула мне в глаза и поинтересовалась, на незнакомом мне языке, но что странно, я понимал его как родной русский:

— Как вы себя чувствуете?

— Очень хорошо, — снова мысленно пробежавшись по себе, ответил я. — Кто вы? Где я?

— Простите, как вас звать?

— Меня не зовут, я всегда сам прихожу. А имя моё по паспорту, Афанасий Егорович Водовозов. Над именем не смейтесь, у нас в роду почти все Афанасии, шестерых точно помню.

— Простите, это очень длинно, я не могу запомнить. Желательно уменьшительное.

— А что тут думать, зовите по кликухе моей. Дон меня зовут, — изучая чистые руки, я рассеянным голос пояснил. — Это сокращено от Дона Корлеоне. Мой любимый фильм «Крёстный отец» с малолетства, потому и ступил на кривую дорожку. Сперва так и называли, а потом сократили до Дона.