Донкихоты Вселенной. Роман 2-х книгах
Шрифт:
Вскоре двухместный велоэкипаж с закрытым от дождя верхом двигался по лондонским улицам, давно избавившимся от отравляющих воздух автомобилей. Их заменили электромобили, в поток которых предстояло войти и супружескому веломобилю, устроенному так, что оба пассажира, работающие ногами, находились рядом в лежачем положении, что позволило бывшему стажёру Кембриджа Генри Гвебеку прозвать веломобиль «супружеским ложем». Но вместе с этим, непочтительно подмеченным сходством экипаж был настолько обтекаемым и представлял собой столь малое сопротивление воздуху, что в нем без особого напряжения
Супруги крепко налегали на педали и могли обмениваться репликами только на вынужденных остановках, при пересечении улиц.
— Почему я должен узнавать о каких-то радиосенсациях во вверенной нам радиообсерватории через низкопробные сообщения газет? Почему, спрашиваю я, и не слышу ответа?
— Я слишком торопилась, уважаемый профессор Хьюш, стремясь выполнить ваше желание ехать на веломобиле, и должна была переодеться, ведь все-таки я, с вашего позволения, женщина.
— Но если стажёр нашей обсерватории, пусть даже наша дочь, приняла какие-то сигналы из космоса, то это не может приравниваться вами к мяуканью ваших любимых котов на крыше, а имеет, я бы сказал, также и научное значение, хотя бы для нашей совместной с вами теории кристаллической Вселенной.
Светофор открыл супругам путь, и диалог их был прерван, ибо работа ногами требовала размеренного дыхания, о чем былой спортсмен всегда заботился, вместе с тем требуя от супруги старательной помощи.
Уже после выезда из города получил мистер Хьюш ответ на свой законный вопрос.
— Может быть, почтенный профессор Хьюш учтет, что стажёр нашей радиообсерватории, наша Мэри, сообщила о своих наблюдениях по крайней мере одному из руководителей, то есть мне, и это может смягчить ее вину перед вами.
— Ни в коей мере! — воскликнул профессор Хьюш. — И я разъясню ей все, что о ней думаю, вплоть до возможного решения прекратить ее стажерство в радиообсерватории, поскольку не вижу оснований для пренебрежения моим мнением.
— В том-то и дело, уважаемый профессор Хьюш, нам с Мэри ваше мнение было заведомо известно.
— То есть как это так? — еще больше возмутился Хьюш.
Но супруга его тишайшим голосом разъяснила:
— По нашим с Мэри совместным многолетним наблюдениям, вы, уважаемый профессор Хьюш, как нам кажется, склонны считать, что наука может двигаться только спиной вперед.
— Что? Я, по вашему мнению, могу только пятиться вперед?
— Не только вы, но и вся представляемая вами наука.
Тут супругам снова пришлось налечь на педали, чтобы войти в поток электромобилей на шоссе.
— Вы, может быть, считаете, что и сейчас мы пятимся в направлении Кембриджа? — нарушая режим дыхания, выпалил профессор Хьюш.
— Вовсе нет. Мы с Мэри имели в виду вашу приверженность к научным традициям и вашу уверенность, что все новое рождается только из анализа пройденного, что требует взгляда назад, чем и обусловлено, образно говоря, движение спиной вперед, когда все видно, что осталось позади ничем не хуже движения лицом вперед.
— Позади остался Лондон. Дышите ровнее, не задыхайтесь. Постарайтесь вспомнить наши былые велосипедные прогулки, сблизившие нас. Однако ваши возражения
И снова миссис Белл покорно уступила мужу, прекратив спор и отдав все свои силы ускоренному движению веломобиля.
И современный XXI веку веломобиль несся в потоке электромобилей, не уступая им в скорости.
И тем возмутительнее было, что спешивших супругов остановила дорожная полиция.
Молодой полисмен на электрокаре обогнал их и преградил им дорогу.
— В чем дело? — откидывая верх и поднимаясь со своего «двуспального ложа», воскликнул профессор Хьюш, видя неспешно по полицейской традиции приближающегося к веломобилю дорожного полисмена.
— Превышение скорости, сэр, — откозырял наконец страж дороги в ладной форме блюстителя порядка.
— Решительно сегодня все сошли с ума! То инопланетяне с утра, то нарушение скорости веломобилем, идущим в потоке электромобилей! Почему вы, молодой человек, не останавливаете электрических машин? Или наш веломобиль представляет большую опасность для пешеходов, которых даже не видно на шоссе?
— Уважаемый водитель, нарушение скорости, за которой мы призваны следить, опасно не только для пешеходов, которых действительно нет на шоссе, но и для вас самих, разгоняющих веломобиль до опасной скорости.
— Для кого опасной?
— Для вас, сэр. И для вашей спутницы. Для ваших сердец, которые мы призваны оберегать от излишней перегрузки.
— Ну знаете ли, почтенный страж дорог и нашего здоровья! Позвольте вам представиться. Джордж Хьюш, многолетний чемпион лондонских велотреков. Правда, вас тогда, по всей видимости, на свете еще не было.
— Ах, это вы, сэр! Я много слышал о вас от своего отца. Я восхищен, что вы сохраняете спортивную форму в вашем почтенном возрасте. И если бы я узнал от вас секрет такого чуда, я был бы вам крайне признателен.
— Выбросьте к чертям ваши электроэкипажи, передвигайтесь только силой своих мускулов — и вы сохраните молодость до седых волос! Мы ехали так быстро потому, что спешили в нашу радиообсерваторию и огорчены задержкой, хотя она и обогатила нас знакомством с вами.
— Вы можете продолжать путь, сэр, ответив лишь на один вопрос. Имеете ли вы отношение к мисс Хьюш, установившей связь с инопланетянами по радио, о чем я всю жизнь мечтал.
— Отношение? Непосредственное! Перед вами родители мисс Мэри, а также руководители обсерватории, где она стажируется.
— Я искренне прошу извинить меня за вашу задержку, вызванную заботой о вашем здоровье. Но если вы позволите, я постараюсь возместить потерянное вами время. Позвольте доставить ваш экипаж в Мальбарскую обсерваторию на буксире, избавив вас от необходимости работать педалями.
Супруги переглянулись.
Миссис Белл опередила строптивого мужа, заявил:
— О, мы будем так признательны вам, молодой человек, и вы даже сможете познакомиться с нашей Мэри. Кроме того, мы с профессором Хьюшем сможем обменяться в пути некоторыми соображениями по поводу наблюдений нашей дочери.