Донна Роза
Шрифт:
– Хорошо, - пожала плечами я. Если честно, с одной стороны, порадоваться бы за отца, у него будет второй ребёнок, а если мальчик, то и наследник всей его торговой империи. С другой, я прекрасно понимала, что настал звёздный час Паолы и та непременно будет вить верёвки из моего вновь приобретённого отца.
Опочивальня семьи Риччи находилась в этом же крыле, но в самом начале коридора. Комната была в полтора раза больше моей, кровать шире, на ней спокойно могли поместиться два человека, парочка внушительных сундуков-комодов у противоположной кровати стены, круглый стол подле окна, на котором я приметила чашу,
– Дорогая, - позвал отец жену, кто-то зашевелился среди вороха шуршащих подушек.
– Как ты?
– Оо, дорогой!
– послышалось из-под пледа, и я увидела темноволосую макушку мачехи.
– Тошно мне, хочу поесть, но потом всё непременно лезет наружу, кажется, ещё чуть-чуть и я отдам Всевышнему душу.
Вопрос религии в этом мире я ещё подробно не изучала, но знала, что здесь есть молельни, куда ходили люди и взывали к Всевышнему (или ещё его называли Единый) один раз в конце недели, в воскресенье (итал.: доменика) подобное мероприятие было обязательным для каждого верующего. В остальные же дни по желанию, и санто (слышащий), так обращались к духовникам этого мира, был рад всем: в рассветные часы он читал проповеди. Эми часто ходила в молельню и рассказывала мне, какой тут санто Микеле замечательный человек. И как после проповеди он может уделить каждому время, выслушать, дать дельный совет.
Молельню я видела, она стояла неподалёку от поместья. Это было прямоугольное строение с узкими окнами-бойницами, из такого же камня, что и главный особняк. И никаких крестов, или иных религиозных символов из своего мира на ней (молельне) я так и не увидела. Зато приметила прямо над входом висящий знак, вырезанный из дерева: круг, а внутри ещё один поменьше и непонятная загогулина.
– Паола, - мужчина подскочил к мачехе и опустился на край кровати, взял её тонкую руку, нежно погладил пальцы.
– Это пройдёт, дорогая.
– Буэна сэра (итал.: добрый вечер!), матушка!
– проговорила я, внутренне поморщившись.
– Поздравляю вас с будущим пополнением!
– Ой, Роза, ты пришла наконец-то навестить мать?
– раздражённо фыркнула она и даже нашла силы, чтобы приподняться на локтях и взглянуть на моё лицо. Паола и впрямь выглядела неважно, и тёмные круги под глазами не поддельные, а самые, что ни на есть натуральные.
– Я себя вот только сегодня почувствовала более-менее сносно, - честно ответила я.
– Дорогая, - отвлёк на себя, мою змеюку-мачеху отец, - ты не находила драгоценности Розы? Она их потеряла.
– Нет, конечно!
– вполне искренне ответила та, бессильно откидываясь на ворох подушек. Те снова едва слышно зашуршали. Надо бы подсказать местным набивать их пухом, а не сухой травой, и мягче, и тише будет.
– Дон Дарио сказал, что вы забрали мои перемётные сумы себе, - быстро проговорила я и заметила, как глаза брюнетки яростно сверкнули.
– Сумки какие-то взяла, кинула в тот сундук, даже не заглядывала, - быстро отчеканила она и уже слёзно прошептала, обращаясь к отцу, - неужели считаешь меня какой-то воровкой?
– всхлип, полный обиды.
– Нет, что ты. Пусть Роза заберёт свои вещи, ты, наверное, просто запамятовала их ей вернуть.
–
Пока они мило щебетали, я подошла к указанному комоду, но замок был надёжно заперт.
– А ключик можно?
– спросила, высоко вскинув бровь.
Отец устало вздохнул, встал и лично отпер замок.
– Вот твоя сумка?
– показал он на коричневый кожаный вещмешок.
– Она там одна такая, - добавила мачеха.
Неуверенно взяв мешок, развязала горловину и заглянула внутрь. Украшения были на месте, но отчего-то мне показалось, если вспомнить описание, данное Эми, что тут чего-то не хватает. Бросила взгляд через плечо на мачеху, та как раз следила за каждым моим движением и выражение торжества на её худом лице я ясно уловила.
Вот тут встаёт вопрос: поверят мне или ей. А в свете того, что я якобы ничего не помню и полагаюсь на слова служанки...
– Отец, не мог бы ты сам посмотреть, всё ли на месте?
– краем глаза заметила, как женщина чуть напряглась.
– Так я не помню, что там должно быть, - развёл руками отец, но всё же подхватил мешок и вывалил содержимое на стол.
Глава 13
Украшения сияющим дождём посыпались на гладкую поверхность стола. Кольца, тяжёлые длинные серьги, парочка браслетов, подвески... Драгоценные каменья блестели в заходящих солнечных лучах, преломляясь на гранях и отсвечивая разноцветными зайчиками по каменным неровным стенам. Я заворожённо провела руками по золотому колье с немудрёными вставками из непростых сапфиров. Ох! Моё сердце, как и сердца многих женщин, будь они сейчас на моём месте, на миг замерло: сапфиры оказались чистейшими, тёмного, очень глубокого синего цвета.
– Тут не хватает серебряного набора из кулона и серёг с очень редкими каплевидными рубинами, что принадлежал твоей прапрабабке, - задумчиво перебирая всё моё наследство, заметил синьор Риччи.
– Всё остальное на месте, - он нахмурился, поглядел сначала на меня, затем вопросительно на мачеху.
А говорил, что не помнит, какие украшения были у его дочери. Ха! Всё у него хорошо с памятью, даже более чем! Иначе и не могло быть, ведь Риччи прославился, как отменный купец.
Пока он проверял всё ли на месте, я краем глаза пристально следила за мачехой. Делала это так, чтобы со стороны казалось, что я очень внимательно смотрю на руки Жакоба.
– Паола?
– тот момент, когда она заполошно стрельнула глазами на второй сундук, я не пропустила. Но Паола быстро взяла себя в руки и как ни в чём не бывало, зевнула. Очень спокойно и расслабленно, она поводила задумчиво своими большими тёмными очами по сундукам, по столу с кучкой бранзулеток, мазнула равнодушно по мне, и, остановив свой взор на супруге, заговорила:
– Я устала, милый. О каком наборе ты изволишь меня спрашивать? Эти безделушки я видела только один раз, когда ты вручил их своей дочери, объявив о её скорой свадьбе. Думаешь, мне удалось с первого раза запомнить всё то, что в этом мешочке было?
– искренние недоумевающе — наивные нотки в её голосе восхитили меня необычайно! Просто прекрасная актриса!
– И вы меня утомили! Оба... Я неважно себя чувствую, меня мучит голод и тошнота одновременно...