Доноры
Шрифт:
Виктор подчинился ей, как новобранец подчиняется суровому капралу.
— Так в какую же историю ты вляпался, милый? — она уже сидела в кресле, подперев точеный подбородок кистью.
— Долго рассказывать. И все равно ты не поверишь, — Виктор улыбнулся, заметив, что глаза ее знакомо разгораются. Там, где начинались разного рода тайны, начинался и ее настоящий мир. Единственный ее суженный, если такой вообще был возможен, должен был бы ежедневно драться с десятком-другим мужчин, бомбить с самолетов и вертолетов вражеские города и, участвуя в бое быков, ни в коем случае не забывать о супружеских обязанностях.
Виктор снова улыбнулся. Неожиданная мысль ему понравилась. Вечное донорство и женитьба на Летиции были чем-то равноценным.
— За мной волочится целый шлейф несчастий, Тицци. В виде птичьего помета, камней и пуль. Таково условие договора. Там, где я, обязательно что-нибудь происходит. И потому я ухожу прямо сейчас. Не переживай особенно, сразу после того, как я покину дом, из кранов польется вода, а Кларк, придя в себя, уже не будет таким вспыльчивым.
— И правда, таким я его впервые вижу.
— Значит, больше оснований поверить мне.
Летиция выслушала его с серьезностью на лице, вдумчиво кивая головой. Виктор был благодарен ей за эту серьезность. Если бы она рассмеялась, он бы, пожалуй, обиделся. И снова ушел бы на целую вечность. Сейчас они расставались добрыми друзьями.
Натянув носки Кларка, Виктор принялся за ботинки. Сорок четвертый размер, не меньше. Тут она немножко напутала. Этот Кларк был здоровенным бугаем… Интересно, почему все-таки Летиция приняла сторону Виктора? Он действительно небезразличен ей? Или просто в данный момент избитый и изрезанный донор куда привлекательнее обыкновенного громилы с дробовиком?.. Потуже затягивая шнуровку, Виктор покривил губы. Он никогда не мог до конца понять Летицию. Она представляла для него чертовски сложную загадку.
— Вичи! — Летиция успела сходить на кухню и теперь протягивала ему кружку с кофе. Не рахитичную чашечку-наперсток, из которых все они тут цедили свой утренний «каф энд ти», а полновесную русскую кружку. Его привычки она еще помнила.
— Пей, Вичи, пей…
Виктор не сразу сообразил, что с его именем снова экспериментируют. Она столь часто меняла свое обращение к нему, что он откликался уже на что угодно.
— Не знаю, правда ли то, что ты сказал, но я бы очень хотела тебе помочь.
Виктор готов был в это поверить. Она всегда помогала дерущимся. Предложенная помощь представилась ему неожиданным искушением. С этим было не просто справиться. Он вдруг сообразил, что Летиция в самом деле может здорово его выручить. Но только какой ценой? Этого Виктор не знал.
Опорожнив кружку, он довольно вздохнул. Глянув вниз, преувеличенно бодро пристукнул каблуками.
— Малость великоваты, но с тем, что было, не сравнить.
— Вичу! Я серьезно собираюсь тебе помочь!
Ну вот, теперь он уже Вичу… Эта дама умела быть настойчивой. Виктор сконфужено взглянул на Летицию.
— Я все понимаю, Тицци… — он не договорил. Кирпич, брошенный с улицы, разбил стекло и, ударившись о пластины жалюзи, с громыханием упал на подоконник. Все правильно. Еще один знак, говорящий о том, что он засиделся. Женщины и уют тлетворно действуют на организм. Ему не стоило расслабляться. Красноречиво разведя руками, Виктор двинулся в сторону прихожей.
— Увы,
— Вичи! — она догнала его и протянула кошелек. — Возьми хотя бы немного денег. Там есть и мелкие монеты, будешь звонить мне через каждую пару часов.
Виктор спрятал кошелек в карман. Черт возьми, а ведь сам бы он об этом не вспомнил! Или вспомнил, но уже вне квартиры — где-нибудь на лестничной площадке или через пару кварталов отсюда.
— Ты прелесть! — Виктор погладил ее по волосам. Она согласно кивнула.
— Вот теперь можешь идти.
— А этот? — он кивнул на высовывающуюся в коридор босую ступню Кларка.
Летиция беспечно махнула рукой.
— Дам ему нашатыря и окажу первую помощь. Потом, разумеется, выставлю вон. — Девушка на мгновение задумалась. — Пожалуй, скажу ему и про стекло. Пусть думает, что это наделал его дробовик. Кстати!..
Вернувшись в комнату, Летиция принесла ему обрез.
— Надеюсь, ты умеешь с этим обращаться? Ты спрашивал про пистолет, но пока только это. А что-нибудь более компактное я попытаюсь достать. То есть, не попытаюсь, а достану.
— Я знаю, — он притянул к себе девушку и с удовольствием поцеловал. Вопреки темпераменту целовалась она мягко, с какой-то трогательной осторожностью.
— Прости меня. Прячась там, за портьерой, я успел обругать тебя разными нехорошими словечками.
— Но ведь я их не слышала, — Летиция с мужской снисходительностью похлопала его по плечу. — Будешь пробегать мимо телефона-автомата, обязательно позвони. Я буду на связи.
— Но сначала запахни свой чудный халатик.
— Пожалуй, запахну… Так ты позвонишь?
— Обещаю, — он подмигнул ей, и, конечно же, Летиция ответила ему тем же.
Уйти далеко ему не удалось. Наверное, кто-то из соседей вызвал полицию. Едва разглядев в руке неопрятного бродяги дробовик, они тут же открыли по нему огонь. Виктор попытался было объясниться с ними, но его не собирались слушать. Раз в десять лет, когда перекипает в душе, когда лопается голова от сотен мелочей и нераспутанных дел, каждый полицейский имеет право сорваться. Именно так обстояло дело с приехавшим нарядом. Они оказались сердиты на весь белый свет и даже не пробовали разобраться, по тому ли адресу пущены их первые пули. А далее все пошло по давно накатанной колее. Виктор бросился бежать, они пустились в преследование. Кому и повезло в этой неразберихе, так это Кларку. Благодаря Летиции он успеет очухаться и уползти в свои апартаменты. Виктор утешал себя тем, что уползать Кларку придется босиком.
Кофе весело побулькивал в желудке, ноги в ботинках упруго толкались от тротуара. Слишком большое расстояние для верного выстрела, и все же он не забывал, что в любую секунду им могло повезти. Удача была целиком на их стороне. Заслышав за спиной шум двигателя, Виктор сообразил, что полицейские решили предпочесть преследование на колесах преследованию пешком. Свернув в боковую улочку, он успел добежать до ближайшего угла и вновь повернул. По крайней мере им понадобится какое-то время, чтобы догадаться, куда же он повернул… Какая-то старушонка, разглядев в руке Виктора обрез, испуганно прижалась к стене. Совсем некстати! Позже старушка с удовольствием поделится информацией с растерявшимися полицейскими.