Донское казачество в войнах начала XX века

Рыжкова Наталья Васильевна

Примером воинской доблести 1-й Донской казачьей дивизии стал штурм австрийской укрепленной позиции, расположенной в районе деревень Ржавенцы — Баламутовка — Громешти (в 20 км северо-восточнее современного украинского города Черновцы)^{117}.

Планомерно возведенная по последнему слову фортификационного искусства, эта позиция состояла из нескольких последовательных оборонительных рубежей, хорошо оборудованных надежными долговременными железобетонными сооружениями с амбразурами для стрельбы, сильно разветвленной сетью блиндажей и ходов сообщений. А впереди простиралось полукилометровое открытое, насквозь простреливаемое врагом пространство.

Нынешнему историку очень трудно подобрать верные слова для описания этого жестокого боя. Так пусть о нем расскажет очевидец — хорунжий 9-го Донского казачьего Генерал-Адъютанта Графа Орлова-Денисова полка Михаил Биркин. Его красноречивый рассказ весьма трудно прервать, но еще труднее к нему что-либо добавить. Это свидетельство о героической эпохе: «В час ночи 27 апреля, когда было получено приказание атаковать и сбить врага, полк лежал в редкой цепи в наскоро вырытых

ямочках у неприступных Баламутовских твердынь. Да, и укрепились же враги! Месяцами упорной работы многих людей было создано что-то могучее, сильное, какая-то крепость, а впереди ее, на огромных, крепко вбитых в землю кольях, несколько рядов толстой и колючей проволоки… Невозможным казалось взять с несколькими сотнями донцов эти гигантские укрепления. Немного несчастных наполовину поломанных ножниц, десяток бомб, винтовки без штыков. А перед глазами громадные колья с крепкой колючей сетью и долговременные могучие укрепления, занятые лучшими вражескими пехотными частями… Погибнет славный полк… напрасно, бесцельно. Нет, наверно ошибка… И командир донес по телефону, что ему со слабыми силами полка не взять этой твердыни… “Атаковать!” — было ответом. Значит, нужно… Общее дело… Родина. И, “часто”, “пулеметы огонь”, “приготовиться к атаке”, раздалась властная команда… загремели винтовки, затрещали пулеметы и страшный, кошмарный гул раздался вокруг. Командир приподнялся, несколько секунд с поднятой шашкой он стоял среди своих подчиненных и, оглянувшись по сторонам, прокричал… будто не на верную смерть… “С Богом, ребята, вперед!” И как ринулись казаки за своим командиром! Какой безумной отвагой загорелись… Нет, нет, нельзя без содрогания писать об этом ужасе, нет сил передать тому, кто не видел, не испытал, не перечувствовал. Как какие-то страшные неземные звери лезли казаки, несмотря на ужасный свист пуль, на проволоку, резали ее ножницами, рубили шашками, рвали руками, запутывались в ней или висли на ней, сраженные вражескими пулями. Падали одни, на место их появлялись новые, и пало крепкое проволочное заграждение под ударами стальных людей, и в образовавшийся проход ринулись донцы на укрепление. А герой командир (Попов Иван Данилович) пал, сраженный неприятельской пулей. Теперь уж не было казаков, теперь были ужасные звери, губившие все на своем пути. Не было страха, не было инстинкта самосохранения, все это провалилось в какую-то бездну, а вместо них необоримое желание добраться скорее и убить как можно больше врагов, пока они убьют тебя. И многих погубило это странное желание. Так казак, чтобы скорее увидеть невидимого врага, влез головою в бойницу и пал, пронзенный вражеским штыком в голову. Ошеломленный небывалой удалью и храбростью враг непрерывно стрелял из своих амбразур, но беспорядочным огнем, а когда казаки ворвались в окопы, стали стрелять вправо и влево и засыпать его уютные комнаты ручными гранатами, стал сдаваться в плен целыми массами… Можно было видеть, как лопаются черепа от ударов прикладами сильной казачьей руки, как ловко фехтует донец против штыка, как умудряется он поразить насмерть 5–6 врагов… Вот маленький казачок-доброволец… Вся его маленькая фигурка горит отвагой… Он бросается то к одному, то к другому врагу… Вот гонится он за длинным худым австрийцем… Вот еще казак. Стоя на бруствере с обнаженной шашкой, он пытается заколоть врага в окопе. Тот отражает его удары винтовкой… И исчезла невозвратно неприступность твердыни, быстро были взяты трехрядные гигантские окопы, и пораженный враг бежал…»^{118}.

Этот бой навечно войдет в славную боевую летопись Войска Донского. Здесь героем был каждый. Артиллерийскую подготовку предстоящего штурма командование возложило на две батареи 1-го Донского артиллерийского дивизиона. Для успешного разгрома укреплений требовалось бы привлечь тяжелую артиллерию, но ее просто не оказалось… И донцы-батарейцы со своими легкими трехдюймовками (76,2 мм) вступили в смертельную схватку с грозной вражеской артиллерией. Вот у северной окраины деревни Ржавенцы ведет неравный бой 7-я Донская казачья батарея войскового старшины Михаила Иванова (ст. Семикаракорской). Ураганным огнем донцы сметают 2 легкие батареи и приводят к молчанию взвод тяжелой гаубичной артиллерии австрийцев, а затем, когда спешенные казаки мужественно бросаются на штурм, батарейцы Иванова вполне осознанно привлекают на себя артиллерийский огонь неприятеля, не позволяя австрийцам обстреливать атакующих.

К вечеру, когда оправившийся неприятель выдвинул из резерва Польский легион, 7-я Донская казачья батарея лихо вылетела на открытую позицию и убийственным огнем с близкой дистанции буквально разметала польские части. Немногим уступали артиллеристам Иванова батарейцы 6-й Донской казачьей батареи войскового старшины Александра Полякова (ст. Новочеркасской). Вначале они выиграли огневой поединок с двумя батареями врага, а затем смело выдвинулись вперед и надежно обеспечивали огневое сопровождение атакующих и последующее преследование бегущего врага вплоть до наступления темноты. Законной наградой командирам батарей стал орден Св. Георгия 4-й степени^{119}. Такого количества георгиевских наград, пожалованных за один только бой, не имело ни одно казачье войско России за весь длительный период войны! Одиннадцать офицеров дивизии получили орден Св. Георгия 4-й степени, и еще восемь — Георгиевское оружие!

Приведем описание подвигов лишь некоторых из них.

Войсковой старшина Владимир Топилин принял командование 9-м Донским казачьим Генерал-Адъютанта Графа Орлова-Денисова полком после ранения командира полковника И.Д. Попова и лично повел свой спешенный полк в атаку. Казаки с ходу прорвали три яруса окопов и под огнем неприятеля овладели важнейшей частью вражеской позиции — высотой севернее Баламутовки. Не успели донцы Топилина хорошо закрепиться на этом рубеже, как были атакованы свежим Тирольским полком (это был один из самых лучших полков во всей австрийской армии. — Н.Р.), но

ни эта мощная атака, ни все последующие в течение 27–29 апреля 1915 г. не увенчались успехом. Герои-донцы 9-го Донского казачьего Генерал-Адъютанта Графа Орлова-Денисова полка отстояли свои позиции и перешли к преследованию отступающего врага. Они гнали его до г. Снятыня (ныне город в Ивано-Франковской области, примерно в 75 км юго-западнее самого Ивано-Франковска) и захватили при этом 4 орудия, 10 зарядных ящиков, 10 пулеметов, 15 офицеров и 2182 вражеских солдата. За умелое руководство полком войсковой старшина Владимир Топилин был пожалован орденом Св. Георгия 4-й степени^{120}.

Когда донцы 9-го Донского казачьего Генерал-Адъютанта Графа Орлова-Денисова полка в ходе преследования австрийцев уже подошли к г. Снятынь, сотня есаула Александра Самсонова получила приказание атаковать засевшего в городском предместье противника. Австрийцы надежно спрятались за четырьмя рядами проволочных заграждений, но все-таки казаки Самсонова прорвались в их боевые порядки и после ожесточенной рукопашной схватки заставили сложить оружие^{121}.

Оборонительные позиции врага у деревни Ржавенцы прорвали донцы 10-го Донского казачьего Генерала Луковкина полка во главе с полковником Иваном Форафоновым. В ходе ожесточенной схватки за опорный пункт врага между деревнями Ржавенцы — Громешти казаки в качестве трофеев взяли 4 орудия и 4 пулемета, а также пленили 6 офицеров и около 600 солдат противника^{122}. За этот бой полковник И. Форафонов был пожалован Георгиевским оружием, а два его офицера — сотник Николай Тропин и есаул Григорий Никитич Захаров — награждены орденом Св. Георгия 4-й степени. Сотник Тропин с 15 казаками отважно бросился в атаку на вражеское орудие, бившее в упор по казакам. Они беспощадно изрубили артиллерийский расчет и прикрытие орудия, а также захватили в плен 25 вражеских солдат и одного офицера. Но самое главное — отважные донцы овладели неприятельской пушкой. Есаул Захаров с семью казаками своей сотни смело преследовал бегущего неприятеля и атаковал вражескую батарею из 3 орудий при шести зарядных ящиках. В жестокой схватке храбрый офицер погиб смертью героя, но неприятельская батарея уже не могла нанести вреда его однополчанам^{123}.

15-й Донской казачий Генерала Краснова 1-го полк, действовавший совместно с 10-м Донским казачьим Генерала Луковкина полком у деревни Ржавенцы, преодолел под огнем неприятеля по открытой местности расстояние в 400 шагов, буквально прорубился сквозь три ряда проволочных заграждений и с боем взял 2 орудия и 3 пулемета, а также пленил 5 офицеров и до 600 вражеских солдат. Особенно отличилась 5-я сотня полка под командой хорунжего Сергея Данилова, который во главе своих казаков первым ворвался в неприятельские окопы и лично зарубил двух вражеских пехотинцев, бросившихся на него в штыки. Доблестная 5-я сотня, доведенная сопротивлением врага до ожесточения, выбила из окопов две роты австрийцев и захватила при этом в плен 1 офицера и 186 нижних чинов противника. Примечательно то, что боевой состав сотни насчитывал к началу атаки всего 45 казаков^{124}.

Во время преследования неприятеля в направлении деревни Онут казаки были контратакованы 10-м венгерским гусарским полком. Тут своевременно в дело вступил стоявший до того момента в резерве 13-й Донской казачий Генерал-Фельдмаршала Князя Кутузова-Смоленского полк под командой полковника Григория Алексеевича Ситникова. Есаул Григорий Апостолов во главе двух сотен стремительно атаковал вражеских гусар. Казачий отряд изрубил более 70 гусар, взял в плен 39 человек, а остальных обратил в паническое бегство. В то же время сотни Григория Апостолова потеряли только 2 казаков убитыми и 4 ранеными^{125}. Хорунжий Георгий Воинов со своим взводом из 20 казаков следовал в головной заставе и был атакован целым эскадроном противника из засады у деревни Онут. Не раздумывая ни минуты, казаки резко развернули коней и отважно сшиблись с неприятелем. Донцы ударом опрокинули его и, изрубив большую часть вражеского эскадрона, взяли в плен 32 венгерских гусара^{126}.

29 апреля 1915 г. у деревни Онут подъесаул Матвей Иванович Апанасов (ст. Старочеркасской) во главе 1-й сотни 13-го Донского казачьего Генерал-Фельдмаршала Князя Кутузова-Смоленского полка атаковал в конном строю два спешенных эскадрона венгерских гусар с пулеметами. Несмотря на губительный ружейно-пулеметный огонь, донцы выбили врага из его окопов и захватили до 50 пленных. В ходе преследования отходившего противника казаков неожиданно контратаковал вражеский резерв. Под натиском превосходящего в силах неприятеля донцы были вынуждены отойти, оставив на поле боя раненого командира. Спустя некоторое время им удалось вновь оттеснить врага. Подъесаул М.И. Апанасов был еще жив. Озверевшие от неудач и бессильные в своей злобе австрийцы жестоко отомстили донскому офицеру за все свои неудачи. Они безжалостно отрубили раненому руки и ноги. От полученных ран храбрый подъесаул вскоре скончался на руках своих казаков^{127}. Мученической своей смертью он словно подвел итог этой бессмертной повести о подвигах донцов 1-й Донской казачьей дивизии в апрельских боях 1915 г. у деревень Ржавенцы и Баламутовка^{128}.

«Снимаю шапку и низко кланяюсь чудо-богатырям, преодолевшим считавшуюся неприступной и непреодолимой позицию»^{129}, — говорилось в приветственной телеграмме командира III конного корпуса генерал-лейтенанта, графа Федора Артуровича Келлера, одного из самых талантливых кавалерийских начальников в русской армии. Поздравили донцов с победой командующий Юго-западным фронтом генерал от артиллерии Николай Иудович Иванов и Верховный Главнокомандующий великий князь Николай Николаевич.