DOOM. Трилогия
Шрифт:
Мне стало интересно, едят ли они вообще.
Пока они толпились вокруг жареной свиньи, я уползала прочь. Если у меня получится вернуться той же дорогой на базу, огибая периметр, я, возможно, смогу и дальше следовать тому плану, который Кен для меня разработал. Если хотя бы часть того, во что верил Альберт, была правдой, и Бог действительно смотрел на нас, моей единственной молитвой было вернуться на след. Если монстры и выпустят мне кишки, то пусть это случится, когда я буду делать то, что задумала.
Когда Арлин зачитывала мне большую
Взросление означало преодоление страхов. Той далекой ночью, когда Арлин и Альберт отправились в супермаркет в Зомбилэнде в поиске гнилых лимонов и лаймов, у нас с Флаем состоялась беседа. Он спросил меня, что бы я пожелала делать на войне. Он хотел знать, стала бы я пытать врагов, даже если врагами окажутся люди.
Я никогда не переставала думать об этом его вопросе. Когда я ослушалась приказов на самолете и отказалась лететь на Гавайи без Флая и Арлин - это был признак взросления. Я бы не оставила своих друзей. Этим все сказано. На “Бове” я чувствовала, что они отпускают меня.
Арлин было легче сказать, что она не хочет брать меня с собой, потому что я не подготовлена к этому, чем признаться, что она любит меня.
Флай и Арлин просто не знали, как говорить кому-то о своей любви. Альберт знал. И я тоже этому научилась. Но я была готова поставить все боеприпасы на планете на то, что Флай и Арлин никогда не научатся. Но это не имело значения. Я любила их. Даже теперь, когда они улетели, я не забуду их. Я смотрела на ночное небо, гадая, какая из звездочек - их корабль. Я пообещала им, что меня не убьют раньше, чем я вернусь к намеченному плану. Я буду хорошим солдатом. Так будет до тех пор, пока не появится необходимость делать действительно необычные вещи.
17
– И снова на Фобосе мы, где зомби были людьми!
– Что ты делаешь, черт возьми?
– возмутилась Арлин.
– Пою, - ответил я.
– Это не пение, - возразила она.
– Это патентованный Крик Души Флая Таггарта, - сказал я.
– Нет, это пение, - сказал Альберт, отважившись на риск, на который не пошли бы даже ангелы.
– Ты уверен, что это было мудрое решение?
– спросила Арлин своего будущего жениха.
– Не очень, - рассудительно согласился он.
– Но я признаю, что эту песню Флай придумал сам. Он создал зомби-версию “И снова в седлах мы”.
– Спасибо, Альберт, - сказал я.
– Когда я предлагал тебе присоединиться к нашей великолепной четверке, я знал, что выбираю человека с утонченным вкусом.
– А мне наше маленькое приключение в Солт Лейк Сити вспоминается совсем не так, - поправила меня Арлин.
На это у меня был идеальный ответ:
– И снова на Фобосе мы…
– Остановись, Флинн Таггарт, - проговорила он, кладя руки на уши.
– Мы еще даже не на Фобосе. Не мог бы ты немного подождать и петь там, и желательно без шлема?
– Тебе меня не одурачить.
Я был тверд. Кроме того, я уже прождал почти полтора месяца - это было гораздо дольше, чем я изначально планировал
– Мы не оставляли руин на Фобосе, в отличие от Деймоса. Там все еще может быть воздух в герметизированных зонах.
– А также пинки, колючие, призраки…
– И куропатки на грушевом дереве.
– Я не позволил ей сменить тему.
– Фишка в том, что если там есть воздух, я смогу петь.
– И это можно будет использовать вместо оружия, - наконец согласилась Арлин.
– У нас есть хоть какие-то мысли по поводу того, какая ситуация сейчас на Фобосе?
– спросил Альберт, внезапно став очень серьезным.
– Нет, - сказал я, готовый отложить свое очередное выступление.
– Но что бы там не было, это интереснее, чем очередная секунда в этом…
Я остановился, подбирая подходящее слово.
– Китовом брюхе, - Арлин закончила за меня. Благодаря мне она знакомилась с Библией.
– Я готовлюсь к битве, - признался Альберт, почти печально.
Я окинул взглядом нашу секцию этого роскошного космического крейсера и остановил взгляд на остатках моей шоколадной плитки. Я уже съел часть таких плиток, начиненных вкуснейшими орехами.
– Знаю, что ты чувствуешь, морпех, - сказал я Альберту.
– Все мы начинаем беспокоиться. В этом может заключаться секрет подготовки воина к заданиию. На поле битвы он будет готов убивать все живое.
– Ага, своим пением, - дополнила Арлин. Я нашел новую ахиллесову пяту у своей подруги: поющий я. Может быть, она была права. Я представил себе тыкву, убивающую себя об стену, лишь бы не слушать мой перформанс. А армия импов подрывается на бочке жижи, избавив себя тем самым от мук выслушивания второго куплета. Да, что-то в этом было. Однако я не смог
углубиться в эти мысли, потому что наш бесстрашный лидер избрал этот момент, чтобы присоединиться к нам. Все морпехи проснулись в автобусе. Вот какая у меня возникла ассоциация: автобус.
Тихий голосок в задней части моей головы мог бы стать настоящей болью, окажись он в другой части тела. Я вспомнил одну ситуацию времен высшей школы, странно похожую на эту: нас было трое, и все мы были разбужены, сидя на задних рядах автобуса для музыкантов - я был в группе, играл на кларнете.
Мне нравилась одна девочка, которой, так получилось, нравился мой друг. Ее звали Ноэль; его звали Рон. Страшный лентяй. Мы втроем вели приятную беседу, когда наш преподаватель внезапно зашел в задний отсек автобуса. Старик Кроудер. Мы называли его Моллюском Кроудером, потому что он был похож на то, что вытягивают из раковины вместо жемчуга. Он только хотел удостовериться, что у нас не было ничего, что противоречило правилам. Темнота космического корабля, смех троих друзей, прибытие парня с книгой устава - этого для меня было достаточно, чтобы иметь предубеждения к капитану Идальго. Настало время расставить все по местам.