Допетровская Русь. Исторические портреты.

Федорова Ольга Петровна

Ты же ради тела погубил душу, презрел вечную славу ради мимотекущей и, на человека разъярившись, на Бога восстал. Пойми, бедный, с какой высоты в какую пропасть ты низвергся ^{173}' душой и телом! Сбылись на тебе слова: «Кто думает, что он имеет, всего лишится». ...ты погубил себя не во имя Бога, а из себялюбия? Могут и там понять твоё злодейство те, кто поумнее: ты бежал не от смерти, а желая мимотекущей славы и богатства. Если же ты, по твоим словам, праведен... зачем ты убоялся мученической смерти, которая не есть смерть, но приобретение? В конце концов всё равно умрёшь. Если же ты убоялся смертного приговора из-за лжи и клеветы твоих друзей, слуг саганы, то это показывает только ваши всегдашние изменнические умыслы! Зачем ты преарел апостола Павла, говорящего: «Всякая душа да повинуется

властям; нет власти не от Бога; тот, кто противится власти, противится Божьему повелению»? Смотри и разумей: кто противится власти — противится Богу; а кто противится Богу, тот называется отступником, а это — наихудший грех. А ведь это сказано о всякой власти, даже о власти, приобретённой кровью и войной. Вспомни же сказанное выше, что мы ни у кого не похитили стола, — кто противится такой власти, тем более противится Богу!..

Писание твоё принято и прочитано внимательно. Змеиный яд у тебя под языком и поэтому, хоть письмо твоё и наполнено мёдом и сотами, но на вкус оно горше полыни, как сказал пророк: уста их мягче елея, но в них — стрелы. Так ли обучен ты, христианин, служить христианскому государю? Так ли следует воздавать честь владыке, от Бога данному, как делаешь ты, изрыгая бесовский яд?

Что ты, собака, совершив такое злодейство, пишешь и жалуешься!..

Мук, гонений и различных казней мы ни для кого не придумываем, если же ты говоришь об изменниках и чародеях, так ведь таких собак везде казнят.

***

...Я обещал подробно рассказать, как жестоко я страдал из-за вас от юности до последнего времени.

Когда же Божьей судьбой родительница наша, благочестивая царица Елена, переселилась из земного царства в небесное, остались мы с покойным братом Георгием круглыми сиротами — никто нам не помогал; осталась нам надежда только на Бога, Пречистую Богородицу, на всех святых и на родительское благословение. Было мне в это время восемь лет, подданные наши достигли осуществления своих желаний — получили царство без правителя, об нас, государях своих, заботиться не стали, бросились добывать богатство и славу и напали при этом друг на друга. И чего только они не наделали! Сколько бояр и воевод, доброжелателей нашего отца, перебили! Дворы, села и имения наших дядей взяли себе и водворились в них! Казну матери перенесли в Большую казну и при этом неистово пихали её ногами и кололи палками (концами трости), а остальное разделили между собой. А ведь делал это дед твой, Михайло Тучков. Тем временем князья Василий и Иван Шуйские самовольно заняли при мне первые места и стали вместо царя, тех же, кто больше всех изменяли нашему отцу и матери, выпустили из заточения и привлекли на свою сторону...

Когда же мы достигли 15 лет, то взялись сами управлять своим царством, и, слава Богу, управление наше началось благополучно. Но так как человеческие грехи всегда раздражают Бога, то случился за наши грехи по Божьему гневу в Москве пожар, и ваши изменники — бояре, те, которых ты называешь мучениками (назову их имена, когда найду нужным), как бы улучшив благоприятное время для своей измены, убедили скудоумных людей, что будто наша бабка, княгиня Анна Глинская, со своими детьми и слугами вынимала человеческие сердца и колдовала и таким образом спалила Москву, и что будто мы знали об этом их замысле...

***

А что, по твоим безумным словам, твоя кровь, пролитая от рук иноплеменников ради нас, вопиет на нас к Богу, то, раз она не нами пролита, это достойно смеха: кровь вопиет на того, кем она пролита, а ты выполнял свой долг перед отечеством; ведь если бы ты этого не сделал, то был бы не христианин, но варвар...

Ты пишешь, что ждёшь воздаяния от Бога, — поистине, время справедливо воздаёт за всякие дела — добрые и злые, но только следует каждому человеку рассудить:кто какого воздаяния заслуживает за свои дела? Пишешь, что мы не увидим твоего лица до дня Страшного суда, — видно, ты дорого ценить свое лицо. Но кому же нужно такое эфиопское лицо видеть?.. А если ты своё писание хочешь с собою в гроб положить, значит, ты уже окончательно отпал от христианства. Господь повелел не противиться злу, ты же и перед смертью не хочешь простить врагам... ^{174}

ДЖЕРОМ ГОРСЕЙ ^[175]СОКРАЩЁННЫЙ РАССКАЗ, ИЛИ МЕМОРИАЛ ПУТЕШЕСТВИЙ (извлечение)

...Царь ^{176}в

ярости, сильно расстроенный и мучимый разными сомнениями, послал за колдуньями на северный берег, где жили многие из них, между Холмогорами и Лаплавдиею. Их привезли на почтовых в Москву, поместили под стражей и давали постную пищу. Любимец царя Богдан Бельский ^{177}ежедневно ходил с ними совещаться; царь ему одному только доверял выслушивать и передавать их откровения и предсказания на предложенные вопросы. Преданность этого любимца поколебалась: он утомился наблюдать и следить за поворотами солнечного восхода...

Вещуньи ^{178}сообщили ему, что важнейшие «созвездия», могущественнейшие небесные планеты — против царя и приключится ему смерть в такой день. Но Вельский не осмелился передать это царю и с гневом сказал им, что именно в этот день все они будут наверно сами сожжены. Царь и в самом деле стал страшно пухнуть...

Каждый день его приносили на креслах в ту комнату, где находились его сокровища ^{179}. Однажды Борис Фёдорович ^{180}сделал мне знак следовать за собой. Я... слышал, как царь называл дорогие камни и драгоценности. Он объяснял царевичу ^{181}и присутствующим боярам свойство такого и такого-то камня; я следил за ним и передам его слова... как помню; прошу извинения, если не по порядку: «Вы все знаете, что в магните великая и тайная сила; без него нельзя было бы плавать по морям, окружающим мир...»

...Тут царь приказал слугам принести цепь из намагниченных иголок, висевших цепью одна за другой... «Видите этот прекрасный коралл и эту прекрасную бирюзу... Возьмите этот прекрасный коралл и эту прекрасную бирюзу, возьмите их в руку; восточные ожерелья делаются из них. Теперь положите мие их в руку; я отравлен болезнью: вы видите, они теряют своё свойство, переменяют свой яркий цвет на бледный; они предсказывают мне смерть...

Взгляните теперь на эти драгоценные камни. Вот алмаз, самый драгоценный из восточных камней. Я никогда не любил его; он удерживает ярость и сластолюбие и даёт воздержание и целомудрие; малейшая частица его может отравить лошадь, если дать его в питье, а тем более человека». Указывая на рубин, он добавил: «О, как этот камень оживляет сердце, мозг, даёт бодрость и память человеку, очищает застывшую, испорченную кровь!»

...Иван прочитал своё завещание ^{182}; но ещё не думал умирать; его несколько раз околдовывали и расколдовывали... Иван приказал своему главному аптекарю и медикам приготовить баню ему в облегчение и послал снова своего любимца к колдуньям узнать об их вычислениях. Бельский пришёл к ним и сказал: «Царь зароет вас всех в землю живьём или сожжёт за ложные предсказания и обман. День наступил, а царь так же крепок и невредим, как прежде был». — «Боярин, не гневайся, — отвечали колдуньи, — день только что наступил...» Около третьего часа царь пошёл в баню, мылся в свое удовольствие... Вышел он оттуда около семи часов и чувствовал себя свежее; его привели и усадили на постель. Иван подозвал Родиона Биркена, дворянина, которого он любил, приказал ему принести шахматный столик и стал сам расставлять шахматы. Главный любимец его, Борис Фёдорович Годунов, и другие стояли кругом стола. Царь был в широком платье... Вдруг он ослабел и упал... Поднялся крик, смятение... Митрополиты, епископы и бояре собрались во дворец... присягнуть на верность новому царю — Фёдору Ивановичу...

Царь Иван Васильевич царствовал около шестидесяти лет ^{183}. Он покорил Полоцк, Смоленск и много других городов. Он завоевал царства Казанское и Астраханское... Иван покорил царство Сибирское и... прилежащие к северу земли... и, таким образом, значительно расширил свои владения и государство на все стороны; старался заселить его и завёл обширную торговлю... Этот же царь установил и обнародовал одно всеобщее вероисповедание, вероучение и церковный порядок... Он и его предшественники, признавая, что первоначальные и основные правила христианской религии опираются на греческую церковь ^{184}, производили древность собственной церкви от апостола Андрея и святого Николая, своего покровителя...