Дорога беглецов
Шрифт:
— Из Калифорнии — это короткий ответ.
— А длинный?
Лондин только откусила кусочек. Она подняла руку, продолжая жевать, а я не отрывал взгляда от ее профиля. Прошло много времени с тех пор, как я изучал женский профиль, и неудивительно, Лондин была прекрасна под любым углом.
У нее был слегка вздернутый кончик носа. Странно ли было думать, что у кого-то красивый лоб? У нее был изящный изгиб, не слишком большой и не плоский. С тех пор, как я видел ее раньше в гараже, она собрала свои длинные светлые волосы.
Она была, наверное, на семь или восемь дюймов ниже моего роста в шесть футов и три дюйма (прим. ред.: примерно 191 см.). Она была худощавой, но в ее теле чувствовалась сила, особенно в ее подтянутых ногах. Черт возьми, у нее были ноги, которые невозможно было не заметить. После глаз, они были моей любимой частью ее тела.
Она сглотнула и вытерла салфеткой свои мягкие, податливые губы.
— Ты слышал о Темекьюле?
— Нет.
— Это примерно в полутора часах езды к юго-востоку от Лос-Анджелеса. Отличная погода, что само по себе неплохо, учитывая, где я жила. Когда мне было шестнадцать, я убежала из дома.
У меня отвисла челюсть.
— Шестнадцать?
— Шестнадцать, — повторила она.
— Могу я спросить, почему?
— Мои родители больше интересовались наркотиками, чем своей дочерью. — Она вздохнула. — Я не придавала этому значения, когда была маленькой. Разве это не безумие? Я была простым ребенком и думала, что у всех родители были под кайфом двадцать четыре часа в сутки.
Это не было безумием, но это было печально. Сбежала из дома? Она не казалась достаточно суровой, чтобы жить на улице. Она казалась слишком утонченной и деликатной.
— Довольно скоро я поняла, что это ненормально. Я научилась заботиться о себе. И когда все стало совсем плохо, я решила, что оставаться там не стоит.
В шестнадцать лет. Это было непостижимо.
— Куда ты поехала?
— Вообще-то, я осталась в Темекьюле. Уходя из дома, я не имела никакого плана. Я была сумасшедшим подростком и просто… ушла. В тот момент у меня не было развито рациональное мышление.
Да. Потому что ей было шестнадцать.
— Я могу это понять.
— В общем, я ушла с рюкзаком, набитым одеждой, и небольшим количеством наличных, которые украла у родителей. Я собиралась отправиться в Лос-Анджелес пешком.
— Что заставило тебя остаться?
— Я встретила подругу. Она и по сей день моя лучшая подруга, и в то время жила с двумя другими детьми на свалке за городом.
— На свалке?
Лондин кивнула.
— Да. Эта свалка стала моим домом на два года. В конце концов, мы жили там вшестером. Этот «Кадиллак»? Вот где я жила. Спала на заднем сиденье.
Все, что я мог, это моргать с открытым ртом.
Неудивительно, почему ее так волновала эта машиной.
— А
— Нет, они так и не нашли меня. Не знаю, искали ли они вообще. Насколько я знаю, они не заявляли о моем исчезновении и не обращались в полицию. Они просто отпустили меня.
Я стиснул зубы, и ярость вскипела в моей крови. Куски дерьма.
— Не злись из-за меня, — поддразнила Лондин, толкнув меня локтем. — Мы не были совсем без присмотра взрослых. Там был мужчина, который управлял свалкой и присматривал за нами. Это была его собственность, и Лу разрешил нам там жить. Он разрешил нам пользоваться ванной и душем в своем гараже. Если мы заболевали, он приносил нам лекарства.
Я удивленно уставился на нее.
— Он не сообщил об этом в полицию?
— Он знал, что, если приедут копы, мы уйдем. И нам всем было лучше оставаться на свалке, чем возвращаться в тот ад, откуда мы пришли. Он не выгнал нас, и это было больше, чем кто-либо из взрослых в моей жизни делал для меня раньше.
— Приемная семья?
Она фыркнула.
— Я не собиралась в приемную семью, и никто не смог бы меня заставить.
— Значит, ты прожила в машине два года.
— Именно. — На ее губах заиграла легкая улыбка.
Она говорила об этом месте так, словно провела обычное, счастливое и благословенное детство на свалке. В шестнадцать лет. Это не было волшебством, но, глядя на ее лицо, можно было подумать, что так оно и есть.
Я покачал головой.
— Я… я даже не знаю, что сказать.
— Я знаю, это звучит безумно. Но ты должен понять, впервые в моей жизни у меня были люди, которые заботились обо мне. Мы, шестеро детей и Лу, были семьей. Мы заботились друг о друге. Заботились о том, чтобы у всех нас была еда и одежда.
— Как ты зарабатывала деньги? И что насчет учебы?
— Школа была забыта. Но мы все работали. В качестве адреса указывали свалку. Мы использовали имена друг друга, как имена наших родителей. Я работала официанткой в пиццерии.
Работа официантом была типичной работой для подростка. Что думали ее начальники? Знали ли ее клиенты, что она уйдет с работы, чтобы вернуться домой в машину?
— У меня в голове не укладывается такая жизнь.
Она рассмеялась, и этот музыкальный звук разнесся над водой.
— Думай об этом, как о походе. Мы были компанией детей, которые разбивали лагерь каждую ночь недели.
— Что вы ели?
— Что-то простое. Сэндвичи с арахисовым маслом и желе. Если у нас были деньги, мы перекусывали в фаст-фуде. Бананы. Консервированная зеленая фасоль. Я привозила много пиццы, чтобы делиться ею.
— Хм. — У меня в голове все перемешалось. На что это было похоже? В шестнадцать лет я беспокоился о девушках и своем грузовике. Смог бы я выжить в таком возрасте, если бы сбежал из дома? Определенно нет.