Дорога дальняя, казенный дом
Шрифт:
— Я тебя убью, падла! — угрожающе прошипел он. — Последний раз спрашиваю!..
— Он сам… Я не хотела… — в ужасе захрипела она.
— Кто сам?
— Он… Сторож…
— Какой на хрен сторож!
— Со стоянки… Я машину поставила, а он ко мне… В машину затащил… Я сопротивлялась…
— Ага, так сопротивлялась, что презерватив под сиденье соскочил… Он тебя с презервативом насиловал, да?.. Кого ты грузишь, мразь!.. Где эта гнида живет?
— Я не знаю… Он потом уехал,
— Нет, ну ты меня точно за придурка держишь… Чтобы сторож в элитном доме жил!..
— А-а, ну я не знаю… — растерянно пролепетала Лима.
Как всякая женщина, она умела врать. Но похоже, от страха мозги у нее заклинило. Абсолютно никакой логики. Так завралась, что Толик засмеялся. Это был нервный, близкий к истерике смех.
— Значит, старик тебя сначала трахнул, а потом и тачку взял покататься?
— Он не старик. Он молодой…
— Почему ты сразу не сказала мне, что сторож у тебя тачку забрал?..
— Я… Я не хотела говорить…
— А зря… Так бы я ему башку оторвал. А так тебе буду отрывать… А ну, правду говори, шваль позорная!.. Как пацана зовут?
— Это… Это неважно…
— Ну все, ты меня достала!
Толик замахнулся, чтобы ударить.
— Вадим! — призналась Лима.
Но он все равно ее ударил.
— Давно ты с ним крутишь?
— Случайно вышло…
— Значит, давно… Рога мне наставляли, да… Где он живет?
— Ну, в том доме…
— У него ночевала?
— Да… Я не хотела…
— Хотела ты… Ты этого хотела!.. Крутой парниша, да?
— Совсем нет… В институте учится…
— Да мне до фонаря, где он учится… Черепа у него кто?
— Мать — сторож, отец — кочегар…
— А хата в элитном доме?
— От города получили… По очереди…
— Кому ты, сука, мозги паришь!..
— Но это правда!
— Правда в том, что ты шалава конченая!.. Что мне с тобой делать, а? Убить?..
— Не надо!
— Надо… Ладно, будем думать, что с тобой делать…
В расстроенных чувствах Толик направился в гостиную, где в баре стояла бутылка «Метаксы». Не самый крутой коньяк, зато убойный. Одной бутылки хватает, чтобы в полный аут уйти. А ему сейчас так хотелось напиться. И не только для того, чтобы забыться. Не хватало ему духу, чтобы Олимпию насмерть зашибить. А под градусом, глядишь, и зажмурит суку…
Он осушил полбутылки в один присест, прямо из горлышка. Дури в голове и без того хватало. Но пьяный дух сделал его еще дурнее. В таком состоянии он запросто мог прибить Лиму…
Но Лимы на месте не было. Взбешенный Толик обошел весь дом, но найти ее не смог… В конце концов до него дошло, что
3
Вадим возвращался домой в прекрасном расположении духа. Экзамен сдан на «отлично». Можно праздновать успех… Правда, не с кем. Ведь Лимы с ним нет. Все-таки ушла она к своему сожителю… Но ведь она вернется. Обязательно вернется. И, возможно, останется с ним навсегда…
Он шел домой пешком от троллейбусной остановки. Путь лежал через городской сад. Высокие ряды аккуратно подстриженных кустарников делали узкую аллею похожей на длинный коридор. Кругом ни единой живой души. Но бояться Вадиму вроде бы нечего.
— Вадим! — донесся со стороны знакомый женский голос.
«Лима!»
Она стояла за кустарником, в тени раскидистого клена. Правая щека распухла, под левым глазом огромный фингал. Жалкая, беззащитная… И какая же сволочь посмела поднять на нее руку?..
Вадиму захотелось обнять ее, приласкать, утешить. Но еще больше он хотел немедленно найти ее обидчика и разорвать его на части. И пусть он будет втрое, впятеро его сильнее — это не поможет ему уйти от возмездия.
— Только ни о чем не спрашивай, — попросила Лима.
— Шутишь? — удивился он. — Я должен знать, кто тебя обидел.
— Толик… Он узнал про нас!
— Где он сейчас?
— Где Толик?!.. Он-то дома… Или меня ищет… Зачем он тебе?
— Морду ему набить!.. Я убью этого подонка! — Вадим в гневе сжал кулаки.
— Даже не думай! Он очень страшный… У него друзья бандиты…
— Да пусть хоть черти рогатые…
— Он сам рогатый… — вымученно улыбнулась Лима. — Потому и злится… Он убить меня хотел… Он — псих!
— Это я понял… Я так понял, ты меня ждала…
— Да. Пошла к тебе домой, никого. Решила подождать… Все равно идти некуда… — Она опустила голову. — К родителям нельзя. Он меня там найдет…
— У меня не найдет… А если найдет, ему же хуже… Пошли, — он нежно обнял ее за талию и повел к своему дому.
Только пусть попробует Толик сунуться к нему, без головы останется. Ружья у него нет, но есть разделочный топорик — острый как лезвие. Вадим не кровожадный, но за Лиму кому хочешь кровь пустит…
Дома он достал из холодильника кусок мороженого мяса, наложил Лиме компресс на синяк.
— Поздно уже, — кисло улыбнулась она. — Но все равно спасибо…
— Тебе спасибо. За то, что ко мне пришла… Я буду тебя беречь, буду о тебе заботиться…
— Ты хороший, — ласково улыбнулась она.