Дорога дальняя, казенный дом

Колычев Владимир Григорьевич

— Да нет, нормально все, — натянуто улыбнулся Вадим.

— Ты все время о чем-то думаешь.

— Об учебе думаю. Сессия скоро. Голова формулами забита…

— А может, она Олимпиадой забита?

— Олимпиадой?! Да нет, в этом году никаких олимпиад больше не будет…

— Ты дурачком не прикидывайся, не надо. Ты прекрасно понимаешь, о ком речь…

— О ком?.. А, это ты про ту Олимпиаду… А при чем здесь она?

— При том, что ты в нее влюбился! — чуть не плача, заявила

Анжела.

— Ты сама хоть поняла, что сказала?.. Как я мог в нее влюбиться, если совсем ее не знаю. Ну, машину помыл…

— Машину он помыл… Видела я, как ты ее машину вылизывал. И ее саму вылизывал. Глазами…

— Хватит чепуху нести! Я уже и думать о ней забыл!

— Но ведь думал!

— Ну хватит тебе!

— Вадим… Ну, Вадимчик!.. — хлюпнула носом Анжела. — Не нужна тебе эта вертихвостка! Она же гулящая… А я тебе нужна. Тебе со мной хорошо будет. Я тебе никогда не изменю…

— Знаю.

— А давай поженимся!

— Когда? — без особого восторга спросил он.

— После выпускного. Совсем немного осталось… Ты сессию сдашь, и мы поженимся…

— А жить где будем?.. У нас малосемейка…

— Зато у нас трехкомнатная квартира. У меня своя комната…

— Ты же дальше учиться хочешь.

— Вместе будем учиться, в одном институте…

— Не получится.

— Почему?

— А ты ребенка родишь.

— Ты против?

— Я — нет. А вот на учебе придется поставить крест.

— Академический отпуск возьму.

— Сначала в институт поступить надо…

— Что ты меня загружаешь? Ты мне скажи, женишься ты на мне или нет? — Анжела спросила — как в упор выстрелила.

— Женюсь, — пожал плечами Вадим.

Почему бы не жениться. Анжела устраивает его по всем статьям… Как ни крути, а он ее любит. Может, и не так сильно, как хотелось бы. Но для тихого семейного счастья такой любви хватит вполне…

— Может, предложение мне сделаешь?

— Прямо сейчас?

— А чего тянуть!

— Ну, в таких случаях полагается колечко дарить…

— И без колечка хорошо!

— Ну, если так… Ты выйдешь за меня замуж?

— Это и все?

— Ну, прошу твоей руки… Ну, и сердца…

— Я согласна!

Она нежно прильнула к нему, ласково обвила руками шею, покрыла лицо поцелуями. Он закрыл глаза, и невольно представил в своих объятиях Лиму. Внутри вспыхнул огонь, кровь забурлила… Но до постели дело не дошло. Анжела нехотя высвободилась из его объятий.

— До свадьбы ни-ни!

Одно только слово «свадьба» охладило его пыл. Он не хотел жениться. Мог, но не хотел…

— Как скажешь, — кивнул он.

— Ты смеешься, да? — надула она губки. — Знаешь, что я не девочка. Но ведь ты был у меня

первым. Так что все по-честному…

— Никто не спорит.

— Ты можешь спорить. Ты можешь возмущаться. Ты можешь все… А я буду терпеть. Потому что я тебя люблю. Потому что, кроме тебя, мне никто не нужен…

— Мне тоже нужна только ты, — через силу выдавил он.

Вроде бы вышло убедительно. Анжела умиленно улыбнулась.

— Любимый, — нежно прошептала она.

Что и говорить, приятно было услышать это из ее уст. Но, увы, было бы лучше, если бы Лима назвала его любимым… Но Лима из числа тех женщин, с которыми гуляют. А женятся на таких, как Анжела…

— Ты тоже любимая, — улыбнулся Вадим.

Он и самому себе не смог бы ответить, вранье это или нет. Но в любом случае он сказал то, что хотел сказать.

Анжела ушла домой в половине одиннадцатого. Вадим остался в сторожке один. В расстроенных чувствах. С одной стороны, Анжела была ему нужна, а с другой — не было большого желания жениться на ней. Его тяготило данное ей обещание. И дернул его черт за язык…

В начале двенадцатого он обошел стоянку. Все машины на месте. Не хватало только одной — той, на которой ездила Лима. Но ее уже вторую неделю нет. Как уехала тогда, и с концами… С кем она сейчас, чью постель согревает…

Вадим уже заходил в будку, когда к шлагбауму подъехала машина. Яркий свет галогенных фар ударил по глазам. И какой это идиот ездит по ночному городу с «дальним» светом. И еще на постой просится. Можно было бы найти одно свободное место, но Вадим решил ответить наглецу отказом.

Водитель, казалось, уловил ход его мыслей. Фары погасли. Остались только «габаритки». Появился и сам водитель. В свете уличного фонаря. И Вадим снова ослеп… Это была Лима. Распущенные волосы, горящий взгляд, короткое платье в облипку, туфли на высоченном каблуке. Она стояла, придерживая открытую дверцу. Или скорее наоборот, дверца поддерживала ее. Похоже, она не очень уверенно держалась на ногах. Или земля под ней ходуном ходит, или в голове штормит…

— Ну чего стоишь? Отворяй ворота! — покачнувшись, потребовала она.

Конечно же, Вадим не мог не выполнить ее требование. Поднял шлагбаум.

Лима села за руль и так резво стартовала с места, что не справилась с управлением. И краем переднего бампера задела железный столб, на который ложилась верхняя часть шлагбаума. Неужели мама не говорила ей, что нельзя ездить за рулем в нетрезвом виде… Машина проехала еще метров пять, прежде чем остановилась.

— Я, кажется, за что-то зацепилась! Или мне показалось? — растерянно спросила девушка.

— Мне тоже показалось.