Дорога домой
Шрифт:
Подождав, пока обалдевшие «капиталисты» распишутся на еще горячих листах бумаги, выползших из миниатюрного принтера, установленного прямо на консоли, капитан ободрился и скомандовал:
– А теперь полный ход! Курс во-он на то облачко…
– Подождите, товарищ капитан. – Уже подписавшись, Логинов наконец-то прочитал документы и сейчас возмущенно тыкал пальцем в какой-то абзац. – Чего ради мы эту каракатицу, баржу в смысле, на такую сумму страховали?! И какой дурак согласился застраховать?
– Реквизиты страховой компании указаны в документе, – равнодушно пожал плечами Чекодаев, что-то напряженно высматривая в бинокль. – Они спорить не станут. А чего ради?
Теперь возмутился уже Коробко. Не успев побыть собственником даже и трех минут, он, тем не менее, оказался глубоко задет возможной потерей ржавой баржи:
– А по какому, простите, праву, собственно? Не ваше имущество, вполне крепкая посудина, ее только подремонтировать немножко… ну, может, и не немножко, но поплавает еще.
– Остынь, Илья, – неожиданно вмешался механик, протягивая ему свежеподписанный документ. – Не в этом дело. Ты на сумму взгляни, – он отчеркнул промасленным пальцем нужную строку. – На эту страховку мы чуть ли не крейсер купим, вот только кто ж нам его продаст? Если мы в спокойную погоду, при стопроцентной видимости баржу возле берега утопим, следом самим топиться придется. Все омули со смеха подохнут, а нас с Байкала поганой метлой погонят.
– Точно, сами утопимся, – хмуро согласился капитан, прочитав. – От позора. А бесплатный сыр, знаете ли, только в мышеловке водится, товарищ капитан.
– Не надо спорить, – примирительно проворчал сотрудник спецслужбы. – Проводится операция государственной важности. Легенда такова: в тумане, из-за сбоя в системе ГЛОНАСС, вы подошли слишком близко к берегу, где напоролись на подводный камень. Баржа затонула, груз тоже, жертв нет. Вашей вины никакой, буксир остается вам, деньги тоже. Что делать с полученным имуществом и выплатой по страховке – решите сами. Но я бы рекомендовал остаться судовладельцами, с хорошими друзьями, – капитан интонировал последнее словосочетание, – всегда можно неплохо заработать. Тем более капитану третьего ранга и старшине второй статьи.
– Запаса, – хмуро уточнил Коробко, тем не менее двинув вперед РДУД на «самый полный».
– Из запаса всегда можно призвать обратно. Особенно если Родина того потребует, – многозначительно сообщил Чекодаев. – Да, вот, кстати, насчет желания Родины, чуть не забыл, – капитан подал морякам еще несколько листков бумаги. – Подпишите, пожалуйста, подписки о неразглашении и добровольное согласие сотрудничать с органами государственной безопасности Российской Федерации. Заодно обратите внимание на сроки действия документа и, гм, возможное наказание в случае нарушения подписки. Есть? Все, спасибо.
Да не смотрите вы так, никто вам пулю в затылок пускать не собирается. И в чистом поле к стенке ставить тоже. Просто… искренне советую напрочь и навсегда забыть о сегодняшнем пустяковом происшествии. И убыть по месту приписки судна непосредственно после затопления баржи за номером восемь-три-пять. О команде мы позаботимся, пусть пока в трюме пересидят, ибо, как известно, меньше знаешь – крепче спишь.
Ход застопорили там, где приказал фээсбэшник. В густом «тумане» с явным химическим привкусом горящей дымсмеси видимость была отвратительная, но судовладельцы успели заметить какую-то темную массивную тень размерами примерно с обреченную баржу. Особо приглядываться не стали, мало ли что там лежит. Да и о недавнем совете капитана Чекодаева не позабыли. С советских времен военные морячки успешно осваивали озеро Байкал, и здесь ныряло и ходило много всякой секретной техники.
Вокруг
Коробко отвернулся, сглотнув вязкий комок. Калоша, конечно, старая, хоть завтра на иголки режь, а все равно жалко. Пусть старая, пусть ржавая, но своя ведь… была.
Но подошедший мужик, как и все, в камуфляжной форме и без знаков различия, участливо посоветовал:
– Не расстраивайтесь так, товарищ Коробко. Мне кажется, что у транспортной компании «Славное море» большое будущее. Отчего-то я в этом абсолютно уверен. До свидания.
Развернувшись, человек пошел прочь.
– Угу, – уныло буркнул капитан в затянутую камуфляжем спину. И тут же вздрогнул от ощутимого толчка в бок.
– Ты чего, Толич?
– Денисыч, ты совсем идиот? Когда кажется самому Президенту России, простым бедным капиталистам креститься надо, – прошипел Логинов, глуповато улыбаясь вслед уходящему мужику. – Что-то ты, кэп, совсем расклеился, ежели таких людей перестал узнавать. Или телевизор не смотришь? Да купим мы новую баржу, а то и десяток, не бзди. На-ка вот, глотни для поправки. Кстати, заметил, как он к тебе обратился-то? «Товарищ», ага…
И замерший с отвисшей челюстью, абсолютно обалдевший капитан буксира «Зея», лишь сейчас осознавший, кто именно с ним разговаривал, ощутил в руке прохладное стекло початой водочной бутылки…
Россия, побережье Байкала, недалекое будущее
Дымовые шашки уже почти отработали свое, и над поверхностью воды клубились лишь отдельные куцые облачка быстро исчезающего искусственного тумана.
Корабль лежал на мелководье в нескольких десятках метров от берега. Видимо, дно здесь понижалось достаточно круто, так что над водой возвышалась только небольшая часть стоящего под значительным наклоном корпуса, благодаря водорослям и напластованиям донных отложений схожая с островком неправильной формы. Впечатление дополняли наброшенные в беспорядке намокшие масксети вперемешку с досками, хаотично нагроможденными прямо на корпус либо плавающими на поверхности воды. Последним штрихом фантасмагорического натюрморта являлась смутно различимая на дне старая баржа, благодаря стараниям подрывников затопленная практически впритык к борту рудовоза. Именно из трюмов суденышка и «всплыли», согласно официальной версии, эти самые доски. Кроме всего прочего, на легких волнах покачивалось, радужно поблескивая в солнечных лучах, многометровое пятно дизтоплива, якобы пролившегося из поврежденных баков баржи. Которых на борту «несамоходного средства номер «восемьсот тридцать пять», разумеется, никогда не имелось и иметься не могло априори.
Кулькину было искренне жаль испохабленных байкальских вод, но, во-первых, не столь уж и испохабленных, а во-вторых – уж такие игры пошли. Приказали б вылить в самое чистое на планете озеро хоть целый эшелон сырой нефти – вылил бы не задумываясь и не испытывая угрызений совести. Судьба Родины, знаете ли, дороже! Да и где она, та совесть, после стольких лет службы в спецназе?.. А тут всего-то полтонны слитой с несчастной «Зеи» солярки. Чуть поодаль бултыхались на воде несколько спасательных плотов ядовито-оранжевого цвета – следы «благополучного спасения» экипажа затонувшего судна.