Дорога домой
Шрифт:
— Пожалуй, это может сработать. А ты уверен, что твой союзник нас поддержит?
— Да. Полностью. По своим причинам, конечно, но вам ведь важны не причины, а результат?
— Да. Но и причины знать мне тоже хотелось бы.
— Они просты. Зависть. Ревность. Соперничество. Неприязнь, не нашедшая выхода. И вот — наш союзник дал мне понять, что может навредить Ёлке.
— Но…
— а нам
— Согласен. Обсудим детали?
— С удовольствием. И я буду рад помочь вам и с порталом, и в мире техники. Я бывал там…
— Тебе придется помочь мне. Сам понимаешь, для меня это место незнакомо. И нужна будет маскировка, местная одежда, оружие… да много всего.
— И я помогу. С радостью. Через восемнадцать дней будет подходящее время. В Универе выходной…
— Ты хочешь, чтобы я по доброй воле явился в Универ?!
— Да. Переправиться можно только отсюда. Это же межмировая телепортация, да еще в закрытый от магии мир! В другом месте нам придется громоздить горы жертв или покупать десятки накопителей. Вряд ли мы можем себе это позволить…
— Сейчас уже нет. Но Универ…
— Через восемнадцать дней Антел Герлей уезжает к другу на праздник. То есть уезжает он через шестнадцать дней. А еще через два дня — шальная ночь. Знаете, что это такое?
— УМы будут беситься?
— не то слово. Маскарад песни, пляски, фейерверки… слона провести можно будет, если знать как.
— Надеюсь, что ты знаешь. Учти, если что — ты умрешь первым.
— Знаю. И не тороплюсь на тот свет.
— И прекрасно. Что ж. До связи.
— До связи.
Зеркало закрылось. Дирмас задумчиво потер подбородок. План был хорош. В нем было несколько неувязок, но мелких и не играющих особой роли. Это можно было корректировать по ходу действия.
Рискованно?
Пусть!
Шанс отомстить стоил риска! Тем более, что эта ведьма… и этот подонок, его двоюродный братец…
Дирмас сам не мог понять, кого он ненавидит сильнее. Убил бы обоих! И если будет возможность — убьет.
Нет. Не так.
Обязательно убьет. И возможность — будет. Умные люди не ждут милостей от судьбы. Они берут стерву за глотку и силой выдирают все, что им требуется. И никак иначе…
Собраться было несложно. Добраться до улицы Павлова — намного сложнее. Я и так-то не знала, где она находится, а после десяти лет отсутствия — тем
Пришлось лезть в интернет, выкапывать местонахождение улицы — и озадаченно чесать в затылке. Уж если это не у черта на рогах, то где — у черта?!
Улица Павлова оказалась в пределах города. Но…
Наверное, в каждом городе есть такие трущобы. Старые дома где-то кирпичные, где-то деревянные, построенные еще в начале прошлого века, а то и раньше. Снести их муторно и дорого. А газифицировать и обеспечивать водой — еще муторнее. Поэтому газ из баллона, водопровод из колонок и сортир на заднем дворе. С таким ароматом, что мухи на лету дохнут. И у каждого домика свой приусадебный участок. Идеальное место для разных уродов. Твой дом — и делай в нем, что хочешь!
Хоть уширяйся!
Пешком мы добрались бы туда минут за двадцать.
— Разомнемся? — предложил Терн.
Ага, Его Величество не предлагает, он командует. Уже через пять минут все стояли в спортивных костюмах у дверей. Эвин перекинулся в волка, решив, что так — лучше. Да мне и самой хотелось пробежаться. Я не любительница физкультуры, нет, но если дурная энергия бродит в… пятой точке, лучше ее спустить в ноги, пока не нашла приключений на точку брожения.
Пробежка заняла минут двадцать. Элвары добежали бы за десять, а то и меньше, но они просто ждали нас. Кружили рядом, посмеивались, Терн вообще обещал ввести нормативы по физподготовке для правящей семьи… юморист недобитый!
Таня ждала нас на углу Павлова и Красной. Стояла под фонарем, чтобы ее точно не пропустили, куталась в широкую куртку и вся дрожала.
Когда рядом с ней остановилась тесная компания из семи качков и собаки, она сначала шарахнулась. А потом признала меня, Лерга — и бросилась к несчастному парню на шею.
— СПАСИБО! Спасибо-спасибо-спасибо!!!
Бедняга чуть сквозь землю не провалился. Но вырваться не получалось. Его крепко держали за шею, обцеловывали со всех сторон и благодарили за все — и сразу. Лютик откровенно посмеивался. Реллон и Керрон перемигивались с ехидным выражением. Остальные просто ждали.
Но наконец восторги стихли — и Таня смогла говорить спокойно. Она вкратце изложила, что любимый и единственный наркоман находится вон в том кособоком строении. Что там может быть до десятка наркош. И что добровольного согласия на кодирование он не давал. Она боялась туда идти — одна.
Терн закатил глаза.
— Я правильно понял, сударыня? Вы хотите, чтобы мы пришли, достали вашего парня, закодировали, возможно, при его полном нежелании этого дела — и сдали вам на руки?
Таня замялась. А потом вздохнула.
— я его люблю. Мне без него жизнь в радость не будет…
Я посмотрела на супруга. Действительно любит?
— Любит. Она им почти одержима. И твердо уверена, что сможет быть счастлива только с ним.
— Тьфу! Хотя… сами-то лучше?
Терн покачал головой.
— Я тебя не подсаживал на наркотики.
— да нам острых ощущений и не требуется. И без того жизнь веселая…
— солнышко мое, ты хочешь, чтобы мы им помогли?