Дорога к ангелу

Ефиминюк Марина Владимировна

Каждое движение доставалось Лукаю с огромным трудом. Скрестились клинки, и дрогнула рука мечника. Острая кромка инквизиторского меча приближалась к горлу Лукая, и, заревев, он отступил. Боль разрезала грудь, прокатилась судорогой по телу, заставляя ноги подогнуться. Инквизитор захохотал, похожий на кашель смех донесся из-под забрала шлема и тут странно булькнул. Лукай почувствовал, что руки врага ослабели. В следующее мгновение противник рухнул на живот, из спины торчала рукоять кинжала. Отшатнувшийся мечник, едва держась на ногах от слабости, увидел Лариэлла

с горящими расширенными глазами. Мальчик судорожно дышал, и по щекам его бежали слезы. Убийца! Лукай даже мог частично понять его: подсыпать яд и не видеть мучений жертвы – совсем иное дело, нежели всадить в живое существо клинок, почувствовать, как перестает биться натруженное сердце…

– Отведи меня к Ламберту! – Голос Лариэлла привел Лукая в чувство.

– Молчи, щенок! – Мечник направил на него клинок, мальчик уперся грудью в острие, расставив руки, позволил прорвать рубаху. Еще один толчок, и клинок вонзится в тело.

– Ты мой должник, – жестко произнес мальчик, и мечник вспомнил эти нотки. Лариэлл так говорил, властно и резко, когда чего-то всенепременно желал добиться. – Я спас тебе жизнь!

– Ты хочешь, чтобы я сохранил твою? – скривил губы мечник.

Его рука дрогнула, сталь царапнула кожу Лариэлла, и мальчишка непроизвольно отшатнулся.

– Я хочу, чтобы ты сохранил жизнь Ламберта!

Лукай сам того не ожидал, но из горла вырвался странный каркающий смех. Он стоял среди кровавого хаоса, заполненного смертью и воплями, и хохотал.

– У меня есть противоядие!

– Ну конечно, щенок! – захлебывался смехом Лукай. – Очень предусмотрительно!

– Вот! – В руках Лариэлла появилась знакомая фляга. Он быстро отвинтил крышку и сделал крошечный глоток. – Тебе не нужно меня убивать! То, отчего сохраняет это снадобье, и без тебя с легкостью прикончит мое тело! Этой порции мне не достаточно, чтобы вновь отпугнуть болезнь, зато вполне хватит Ламберту.

– И от чего помогает это лекарство? – издевался Лукай.

– От трупного яда…

Шатры горели. Огонь почти сожрал их и теперь жадно перекидывался на сухие осенние травы поляны. Единственная палатка чудом уцелела, и в ней умирал Ламберт, но пробраться к ней оказалось сложно.

– Бигдиш, прикрой! – привычно выкрикнул мечник, и лучший друг с шальной улыбкой на устах одобрительно кивнул.

Тут же направил свой лук на парочку, пересекавшую поляну. Стоило к ним кинуться неприятелю, как его, не давая приблизиться, останавливала смертельная стрела.

Лариэллу и Лукаю казалось, что они бежали вечность, хотя в действительности всего несколько секунд. Они ворвались в шатер, распахнув полог. Тут же Лариэлл споткнулся, едва не кувыркнувшись. На полу валялся потерявший сознание Герон, и его птичье лицо оказалось испещрено крошечными порезами от разбитых стекол очков. Мальчишка испуганно вскинулся и наконец увидел того, на кого внимательно смотрел приготовивший меч Лукай.

Вогнар, зажимавший в двух руках кинжал, стоял над телом Ламберта, грудь которого едва колебалась от коротких неглубоких вздохов. Вокруг пестрели рассыпанные порошки,

ими же была покрыта одежда капитана. Ассасин занес кинжал над головой, готовый к последнему удару. Сейчас его взор обратился к неожиданным гостям, и на одноглазом лице появилась досада.

– Какие гости! – вскричал он с насмешливой улыбкой.

– Так это ты? – процедил сквозь зубы мечник, переступая через Герона.

Лариэлл сидел на земляном полу и испуганно хлопал глазами, похожий на совенка. Вогнар растянул потрескавшиеся губы в издевательской улыбке, он, насмехаясь, положил кинжал на грудь Ламберта, а сам схватился за меч капитана.

– Ты глупец, Лукай. – Вогнар размял шею, опробовал тяжесть клинка в руке.

– Лариэлл, не высовывайся! – сквозь зубы пробормотал мечник.

Он двигался плавно, с повадкой осторожного дикого зверя. Ярость пересилила боль в груди, делая ее далекой и несущественной.

– Почему, Вогнар? – процедил он сквозь зубы.

– Почему я работаю на Ферре? – хохотнул тот, приглядываясь к сопернику. Несмотря на внешнюю неповоротливость, он отличался проворностью. Лукай не забывал об этом. – Кем я был при Императоре? Простым ассасином? Знаешь ли ты, бывший кузнец, каково жалованье в имперских войсках? Казна разорена войнами, золотых монет нет! А Ферре платит. Живые деньги… Какая разница, на чьей стороне убивать? Меч не знает пощады, ему наплевать, хорошего или плохого человека пронзает клинок!

– Продажная тварь! – зарычал Лукай, бросаясь на противника.

Тот специально злил мечника, но, даже сознавая это, Лукай ничего не мог поделать с бурлившей внутри яростью. Ему хотелось растоптать, уничтожить предателя.

– Тише, тише! – хохотнул Вогнар, ловко увертываясь от удара. – Ты же ранен, мечник! Не хотелось бы тебя тоже убивать! Ты пойми, – он увернулся от резкого выпада меча, – ничего личного. Особенно к тебе! Ты отличный воин, и наш общий приятель Бигдиш тоже. Правда, он глуп. Ну так ум не нужен, чтобы с луком управляться.

Лукай обрушил на противника удар меча, но слабость в руках не позволяла сделать его стремительным и мощным. Вогнар легко отбился, даже не напрягаясь.

– Самым неприятным было вылавливать этих проклятых ястребов! – неожиданно начал исповедываться Вогнар. – Одного мы даже съели всем отрядом, вот смеху-то было!

– Обхохочешься, – сквозь зубы пробормотал Лукай и теперь сам едва спасся от атаки.

Мечник налетел на шест, поддерживавший конструкцию шатра, и тот тревожно задрожал.

– Сначала все дело на везении держалось, – продолжил Вогнар. – Очень вовремя случился на Фогфелловском тракте оползень. Только вот появления мальчишки в отряде я не предусмотрел. – Он подмигнул тихо охнувшему Лариэллу. – Но и здесь мне повезло, он отвлек внимание на себя!

Паренек ринулся к выходу, намереваясь позвать подмогу, но рядом с его ухом просвистел метательный нож.

– Стоять, щенок! – рявкнул Вогнар, с его лица сошла подлая улыбка.

– Ловушки – твоих рук дело! – процедил новое обвинение Лукай, размахивая мечом.