Дорога к саду камней

Андреева Юлия Игоревна

– Так почему ты не женился, старый хрыч? Неужели тебе жалованья мало? Или всю жизнь собирался чужих детей грамоте обучать? Теперь, небось, поздно тебе обзаводиться семьей. Силы уж не те, да и твой стручок, поди, давно уже не тот, что в молодости. Признайся, небось, уже давно и что делать-то с ним позабыл?
– Кияма отпил из своей чашечки, с удовольствием потягивая напиток.
– Впрочем, ученые занятия ревнивы, они не допускают, чтобы человек расходовал себя на жену и детей.

– Ваша правда.
– Такеси снова низко поклонился, оставаясь в таком положении и украдкой смахивая слезу.
– А о чем ваша новая книга? Точнее о ком?

– Я хотел бы написать

о человеке, прошедшем через время и появившемся здесь, в чуждой ему стране, чужом времени, чтобы изменить ход истории, или...
– Кияма задумался.

– Что значит 'прошедшем через время'?
– не понял Такеси.

– Я буду диктовать тебе о человеке, пришедшем из будущего.

– Но так не бывает! Простите меня.
– Такеси подавился саке и был вынужден откашляться.
– Наше учение говорит о том, что нет будущего и нет прошлого, одно сплошное настоящее.

– Я посвящу тебя в тайну, о которой сейчас знают только в ордене 'Змеи' .
– Кияма перешел на шепот, его лицо по-прежнему оставалось почти что неподвижным, но рука сделала движение, изображающее в театре змею.

Такеси кивнул, вытаращив на господина глаза.

– Как ваш секретарь, я, разумеется, слышал об этом ордене, но не знаю...

– Орден 'Змеи' - это люди, умеющие проникать в любое время и любое место на нашей земле. Они могут заслать своего воина в древний Китай, где он, поддерживаемый членами ордена, живущими в том времени, будет представлен ко двору императора. Впоследствии он займет важный пост и будет влиять на политику страны.

– Но откуда в древнем Китае возьмутся люди ордена?
– На краткий миг Такеси показалось, что господин тронулся рассудком.

– Я же уже сказал, они пронизывают мир вдоль и поперек, и если им необходимо подготовить государственный переворот в какой-либо стране, они ищут человека, который сможет стать во главе бунта. И если его нет в той стране, его берут из другой. А если его нет ни в одной другой стране, его берут из другого времени. 'Змеи' есть повсюду.

– Но может ли быть представлен ко двору императора человек, явившийся из другого времени?
– усомнился Такеси. Его ?старые ноги давно уже устали, но он не смел подняться или поменять позу.

– Ты смотришь в самый корень.
– Кияма довольно крякнул, подливая себе саке.
– Посторонний никогда не сможет встать у власти, где все места распределены между сыновьями правящей элиты. Но для того и орден, чтобы взявшийся неведомо откуда чужестранец был бы принят в один из влиятельных домов и назван сыном и наследником. После чего он уже может явиться ко двору императора.

– А куда девается их наследник?
– Такеси все еще не мог поверить в реальность происходящего.

– Наследник может умереть от болезни или быть убитым во время путешествия. Обычно берут человека никому не известного, например, воспитанного где-нибудь в провинции. Много ты знаешь юношей, которых родители впервые представляют ко двору сегуна? Ты знаком со всеми домочадцами мелких даймё? Конечно же нет.

– О ком вы собираетесь писать?
– Такеси налил себе немного саке, не зная, как скрыть внезапно охватившее его возбуждение, его руки ходили ходуном, голова старчески тряслась.

– Я назову его имя чуть позже.
– Кияма проникновенно посмотрел в глаза Такеси.
– О нем и еще обо мне.
– Он снова замолчал, ожидая вопросов, и поскольку Такеси ничего не спросил, затравленно глядя на своего господина, продолжил: - Ты не можешь владеть мечом, потому что сын твоего господина, будучи еще ребенком, случайно покалечил тебя.

–

Вы отсекли мне кисть, если быть точным, - Такеси кивнул, - но все это в прошлом. Вы мой господин, и я должен...

– Потом, когда тебе и сыну твоего сюзерена было по шестнадцать лет, он изнасиловал твою невесту, и она покончила с собой.
– Темные глаза Кияма впились в хлипкую фигурку секретаря.

– Я просил тогда разрешение у вашего благородного отца совершить сэппуку, но он отказал мне. Решил, что одной рукой я не смогу правильно вспороть себе живот. Так что нет смысла и позориться. Он был великим знатоком традиций.

– А потом в двадцать я взял тебя к себе секретарем, и мы стали, наконец, друзьями. Так или нет?

– Да, и я очень благодарен вам за это.

– Ты никогда не думал поквитаться со мной за то горе, что я тебе причинил?

Такеси молчал.

– Значит, думал.
– Кияма бросил на пол чашку, и она покатилась по татами.
– Почему не убил?

– Вы мой природный господин, мы все в вашей власти, - машинально произнес Такеси. Его огромные, навыкате глаза при этом застыли, сам он словно пребывал в трансе.
– Все что ни сделает господин - правильно. И наше дело принимать с покорностью и смирением.

– Ты мог жить рядом с чудовищем, искалечившим тебя и убившим твою любовь?!
– Кияма на секунду отвернулся.

– Я и сам не знаю, как это произошло... Я очень виноват перед вами, господин. Я достоин смерти.
– Такеси поставил на столик свою чашку.
– Вы испытывали меня, господин, и я оказался недостойным ваших милостей. Теперь я готов признаться, что после смерти Эрики я целыми днями молился, чтобы вы умерли. А потом вы и вправду заболели, и я испугался, что вы умрете, и ваш род прервется. Я и сам был готов умереть вместе с вами или еще лучше за вас. Я чувствовал свою вину, видел, как вы страдаете. И ничего уже не мог сделать. Когда проказа покрыла ваше лицо и руки, когда...
– Он задохнулся, закашлявшись.
– О, я мечтал умереть вместе с вами. Как мечтал!
– Лицо старика осветилось, глаза сияли.
– Я бинтовал себя вашими бинтами, я пил из вашей чашки и ел вашими палочками. Но не заболел. А потом, вы приняли христианство и заставили всех нас креститься. Мне было больно чувствовать себя изменником Будды и его бодхисатв. Но я понял, что принесу жертву, отказываясь от веры наших предков. Христос велел прощать, и я искренне простил вас. И вот вы не только поправились, а и изменились! Ваша мать не так могла прочувствовать изменения, произошедшие с вами, ваши женщины не так поняли это, как ощутил это я. Вы предстали перед нами совершенно другим человеком. Вы стали христианином, вы перестали убивать и насиловать направо и налево. Вы стали заботиться о своей земле, о своем доме, о славе предков! Вы взяли меня, калеку, своим секретарем и ни разу не унизили меня тем, что я не могу поднять меча. Вы стали совершенно другим человеком, не проклятием рода Фудзимото, как называли вас за глаза с самого детства, а его благословением. Вы стали другим...

– Я и есть другой.
– Кияма поспешно поднялся, успев заткнуть ладонью рот Такеси и повалив его при этом на пол.
– Молчи, пожалуйста, молчи, или я буду вынужден убить тебя на месте. Сейчас я уберу руку, и ты будешь молчать и выслушаешь мою исповедь.
– Такеси моргнул в знак согласия.

Медленно Кияма убрал руку, готовый в любой момент перерезать секретарю горло откуда-то взявшимся у него ножом когай .

Глава 2

ИСПЫТАНИЕ ДЛИНОЮ В СОРОК ЛЕТ