Дорога к звездам
Шрифт:
Шура, видать, просек мое смятение и так успокаивающе говорит мне в обычной своей манере:
— Не боись, Мартышка! Все будет— нормуль. Я тоже поначалу трусил, а теперь понял — оказывается, можно и без сердца. В чем-то даже удобнее — никого не жалко, никто тебе не нужен...
А я все, дурак, лезу и лезу наверх по гладкому льду...
— И Я тебе не нужен?! — шепчу я обессилснно и скатываюсь по ледяной горке куда-то вниз, вниз, вниз...
Слышу, Шура оттуда сверху усмехается и говорит
— А это как у тебя с хеком, Мартынчик. Долго не ел. Отвык. За это время попробовал рыбки. А оказалась лучше хека раз в сто! Так и с нами — сколько мы с тобой не виделись? Несколько месяцев. Я вот тоже раньше думал — как это я смогу без тебя прожить?.. А выяснилось, что могу. И очень даже неплохо.
— Шура... Шурочка!.. Я же к тебе через весь мир добирался!.. — бормочу я и плачу, плачу, плачу...
А Шура так вежливо-вежливо говорит мне:
— Извини, старичок, но это уже твои проблемы.
И тут я понимаю, что мне никогда не взобраться по этой ледяной горке, никогда не приблизиться к Шуре!.. Вот теперь уже просто нет сил.
И вижу, несется на меня «Собачья свадьба» — Кобелей штук десять, и эта мерзкая Сучка впереди всех! И ни одного деревца рядом, куда можно было бы влезть, ни одного подвала, куда сигануть, спрятаться, скрыться...
Сейчас, сейчас эта оголтелая свора разорвет меня на куски! Я уже чувствую их вонючее дыхание на своем носу и уже откуда-то знаю, что эту Суку зовут почему-то Котовым именем — ВАГИФ.
.. — Шура-а-а-а!!! — кричу я истошным шелдрейсовским голосом. — Спаси меня, Щура!.. Помоги мне!.. Помоги...
А откуда-то сверху раздается холодный Шурин голос:
— Старик, я же тебе сказал — здесь каждый свои проблемы решает сам.
— Помоги, Шурик... — беззвучно кричу я и понимаю, что это мой последний крик на этом свете...
... Меня явно кто-то поднимает. Открываю глаза — ни хрена не сообразить. Поворачиваю голову — Тимур!
Сидит в своей пижаме на полу и вытаскивает меня из коробки. Прижимает к себе и шепчет:
— Мартынчик, Кысинька... Ты чего? Хочешь, я маму позову?..
Тэк-с... Значит, мне все это приснилось? Господи, ну надо же, чтобы такое причудилось! Гадость какая...
Понимаю, что это был всего лишь сон, а на душе чего-то так мерзко, так себя жалко, что и не высказать! Я наспех лизнул Тимура в щеку — ребенок все-таки — и спрашиваю его:
— Ты-то как здесь оказался? Тебе же спать нужно.
— Я и спал, — обиженно отвечает Тимур и кладет меня обратно в коробку. — А когда ты начал кричать, я и проснулся. У тебя задние лапы так тряслись — просто ужас! А передними, ты посмотри, что ты сделал...
Показывает на внутреннюю сторону коробки, а она вся в клочья когтями изодрана!
— Ты так жалобно
Я уже совсем пришел в себя. Только голова очень болела.
— Ладно тебе фантазировать, — говорю. — Я только Котенком мяукал. И то всего месяца четыре. От силы — пять. А с тех пор....
— Нет, мяукал! — настырничает Тимур. — Я же слышал! Ты спал и мяукал, а я смотрел на тебя и слушал. Может, ты во сне в детство вернулся? У меня так очень часто бывает.
— Может быть, может быть... — говорю. — Мне теперь кажется, что может быть все. А теперь послушай совета старшего — ложись-ка в постель. Ночь на дворе.
Тимур прыгнул к себе под одеяло и говорит мне оттуда:
— Идея! Залезай ко мне в кровать. Тут как раз две подушки. Чего тебе там одному? А то ты какой-то дерганый, нервный. Давай лезь ко мне.
Я сел, почесал в затылке задней лапой и пошел спать к Тимуру.
Хотел было я его спросить, кто такой Вагиф, или что это, а он на меня лапу... то есть руку забросил, придавил меня и сразу заснул. Я покрутился малость и тоже задрых. И больше мне до утра, слава Бoгy, ни хрена не снилось.
— «Ребята! Когда проснетесь, обязательно позавтракайте. Оставляю вам пять долларов. Надеюсь, хватит. Закончите свои дела, сразу же заезжайте ко мне в участок. Я буду там весь день. Может быть, сумею освободиться раньше — привезу вас домой на машине. Тим! Не забудь слегка подогреть молоко Мартыну. Холодное не давай — вредно. Мама», — читал мне Тимур записку, оставленную Рут на столе в кухне.
— Она настоящий полицейский? — спросил я Тимура уже за завтраком.
— А ты думал! Будь здоров еще какой!.. Называется — «сотрудник по связям с общественностью».
— А почему я не чувствую запаха оружия в доме? — удивился я.
— Потому что оружие она оставляет на работе. В специальном сейфе. Поедем за ней — я тебе все там покажу. Я в этом участке знаешь сколько раз был?! Меня там все знают!
Я вспомнил русских милиционеров, немецких полицейских — даже когда они были не в форме, а в обычных шмотках, от них всегда пахло оружием. И я сказал об этом Тимуру.
— Ей не обязательно таскать с собой «пушку», — ответил Тимур. — Она уже год вкалывает специалистом-психологом в общине бухарских евреев нашего района. А там в основном — сплетни. Разборки — редкость. И вообще... Кыся! Кончай жрать, поехали! Нам еще до Нью-Джерси добираться часа два.
Опять из-за этого проклятого рюкзака и уже ненавистного мне мэра Нью-Йорка Рудольфа Джулиани, запретившего перевозку домашних животных в автобусах и метро (здесь это называется — сабвей), я опять ни хрена не увидел Нью-Йорка!..