Дорога мертвых
Шрифт:
– «Кто же такая Она?»
Интермедия I.
Клод смотрел на список имен, и ему хотелось закричать.
Ударить по холодной поверхности контактной панели, проломив хрупкий пластик, и вырвать скрывающиеся под ним оптические кабели данных. Оторвать ее, и швырнуть в основной экран, висящий посреди операционного зала.
Хотелось сделать хоть что-то, обернуть время вспять. Пальцы, касающиеся панели, вспотели. Он медленно провел рукой по лбу,
Зал молчал. Операторы прекратили перекличку, ожидая его команды. Имена на главном экране, и на оперативном конструкте, висящем в бесконечном пространстве перед Клодом, продолжали мерцать красным.
Ким, Альмейде, Джонсон, Романов, Хаттори, Крылов, Лейн, Гауди. Операторы восьми комплексов «Сераф», двое из сопровождения, и шестеро из группы быстрого реагирования.
Мертвы.
Просто маркеры, из синих ставшие черными. Но эти маркеры он знал в лицо, и перенести их потерю оказалось тяжелее, чем он думал.
Предсказатель глубоко вздохнул.
– Шаттл. – Сказал он.
– Связь восстанавливается, значительные помехи. – Отозвался ближайший оператор. – Пилот запрашивает разрешение на взлет.
– Гибсон и Нагато. У них есть еще один «Сераф».
– Да, сэр.
– Когда связь восстановится, Нагато должен использовать его, и продолжить погрузку. Данные по магнитному полю уже поступили?
– Нет, в течении двух минут.
– Сразу подключайте меня.
– Сэр, но если Нагато выйдет…
– Это приказ! Завершить погрузку! И мне понадобятся съемки этого места, как можно ближе. Оперативные данные с «Серафов»?
– В обработке, десять секунд.
– На меня, вывод на главный экран.
Всплывший на краю поля зрения красный иероглиф опередил предвидение Клода на несколько секунд – с недавнего времени Конклав Предсказателей пристально следил за его действиями.
– Статус операции, предсказатель?
– Завершается. Имеются непредвиденные потери.
– Непредвиденные? Странно слышать это от вас.
– Да. Вы предупреждали меня, что опасность может оказаться больше, чем я рассчитывал.
– Трех могло не хватить, но восемь комплексов…
– Целью операции была ликвидация одной угрозы, и обнаружение другой. Цель достигнута, сейчас я занимаюсь анализом данных.
Иероглиф мигнул.
– То есть, несмотря на потери, операция завершена успешно?
Клод с трудом подавил желание сжать иероглиф в руке и раздавить, как ядовитое насекомое.
– Да.
– Хорошо. Мне хотелось удостовериться в том, что вы понимаете – цель, поставленная вам, гораздо важнее, чем возможные потери. Любые потери, Предсказатель. Вы меня понимаете?
– Да, командор.
Иероглиф исчез, но присутствие командора, следящего за происходящим в оперативном зале, осталось – Клод чувствовал его, как некую постороннюю задержку в потоках данных.
– Записи штурмовой группы прошли реконструкцию.
– Выводите.
Новый
– Где данные диагностики? – Спросил Клод.
– Они не входят в стандартную развертку.
– Сделайте нестандартную, пустите параллельно когда закончите. Запускайте поток с точки пересечения периметра плюс десять секунд.
Конструкт снова вздохнул. Сместились тени, стремительно потек песок. Взлетели вверх бетонные плиты, восстанавливая взлетное поле, и рядом с биоконтейнерами возникли две белых фигуры – Крылова и Лейн, помеченных синими маркерами. Прошлое, превращенное в последовательность трехмерных картин и строк информации.
– Четырнадцать, передаю. – Говорит Лейн. Запись дублирует ее голос стенограммой, бегущей параллельно конструкту, в другом пространстве. Лейн еще не видит ракет, хотя система реагирования «Серафа» уже засекла стремительно приближающиеся источники тепла. Пройдет еще две десятых секунды…
Клод повернул проекцию. Ракеты – примитивные снаряды с дистанционным управлением и химическими двигателями, – описывают правильные дуги, заходя в мертвые зоны зрения «Серафов», со спины. Мертвые зоны – для операторов-людей. Электроника реагирует гораздо быстрее, но траектории, рассчитанные ей за доли секунды, не ведут к столкновению – ракеты запущены не в «Серафов».
Предсказатель сдвинул проекцию дальше, на три секунды, когда взрыв ракет, создав стремительно растущий шар горячего воздуха, заставил обоих десантников повернуться в его сторону. Лейн инстинктивно закрывает рукой головной модуль «Серафа», Крылов приседает, принимая на себя взрывную волну, и начинает поворачиваться, но его тепловые сенсоры бесполезны – в пылевой волне невозможно различить следы ракет, или увидеть движок боевой машины, приближающейся с востока.
– Отличное тактическое планирование. – Сказал Клод, и сдвинул диаграмму дальше: бронированный кар бьет штурмовой комплекс Крылова по коленным сочленениям, опрокидывая его навзничь, и спустя две с половиной секунды пилот кара оказывается на плече у комплекса Лейн.
– Это… человек? – спросил кто-то из операторов в зале внизу, рассматривая реконструкцию, замершую на основном экране: существо в покрытой пылью металлизированной броне, распрямляющееся в невероятном усилии. И вывернутый вверх головной модуль «Серафа», со сломанным шейным шарниром и порванными гидравлическими шлангами.
– Оно… просто сломало его.
– Это она. – Сказал Клод, и реконструкция обрела глубину. Отчетливо-женская фигурка на плече «Серафа» выпрямилась, и взглянула прямо в экран запыленными ассиметричными линзами. – Наш красный маркер.