Дорога миров
Шрифт:
Писарро только и оставалось, что не дать проявиться тем самым своим склонностям, о крайней нежелательности которых я его ещё при личной беседе предупреждал. Это касаемо жестокости к местному населению. Вроде бы пока эксцессов не наблюдалось, однако… за некоторыми людьми вот реально стоило следить.
Папантла, Халапа… Из трёх главных тотонакских городов оставалась лишь Семпоала, но с учётом возможности нанести встречные удары со сторону Папантла и Халапа, да по сходящимся в одной точке направлениям — становилось очевидным, что и этот город падёт либо будет оставлен, стоит нам с испанцами малость передохнуть, собраться с силами для нового рывка и воплотить оный в жизнь. Что затем? По всем стратегическим представлениям следовало сделать паузу на пару месяцев минимум, за время которой вооружить и натаскать
Следовало бы, только вот переговоры с тлатоани, от которых мне никак не стоило отказываться. Да и испанцам — всем, от злобствующего на складывающуюся ситуацию вице-короля до куда боле вменяемых военачальников и губернаторов — хотелось отдохнуть, набраться сил, освоить уже проглоченные на материке куски и, возможно, по итогам прихватить ещё что-то вкусное и земельно-обширное. Знали ведь, что Халапа за ними никак не останется, что этот город лишь важная фигура, которую предстоит пожертвовать, едва взяв. Зато земли вокруг Веракруса, немалая часть побережья… тут совсем другое дело. Будет чем порадовать Их Величеств в Испании. Что Изабеллу, любящую воевать не только мечом, но и перьями, что окунаются в чернильницу и коими выводят на бумаге нужные строки. Что Фердинанда, однозначно не могущего остаться не впечатлённым донесениями о падении одного укреплённого города империи Теночк за другим. К каждому есть свой ключ, нужно лишь верно его подобрать.
— Как они всё это едят? — возмущённо фыркнул Кроевич, отодвигая в сторону тарелку с пирожками из водорослей, лично мне напоминающих некоторые блюда из японской кухни. — И зачем ты, Чезаре, на стол ещё и насекомых по рецептам науа в блюдах и горшках поставить приказал. Знаешь ведь, что никто из нас и ты сам их есть не станет!
— Мы и не едим, — довольно флегматично отозвался спокойный вне боя Зигфрид фон Меллендорф, временно прибывший в Папантла, дабы кое-что по делам флота в Новом Свете обсудить. — Вот, тут и другого хватает. Томатли, маис, айаколт, циликайотли, чили. Они и по отдельности хороши, томатли даже просто, в сыром виде, если солью присыпать. Приготовленные с мясом или даже без хороши ещё сильнее. Новые вкусы, они меня радуют. Чревоугодие, но… Теперь это не грех, если из-за него жиром не заплывать.
Смотрю на беседу двух приближённых тамплиеров и поневоле улыбаюсь. Устроил, называется, пир в рамках сугубо ацтекской кухни, благо пусть ацтеков в Папантла и не осталось — пленных исключаем, не тот случай — но тотонаки за прошедшие годы даже рецепты блюд империи Теночк для себя перенять успели. Что до самих продуктов, так они во всей Мезоамерике практически одинаковы. И мне в большинстве своём знакомы.
Естественно, знакомы! Томатль — томат, он же «помидорус вульгарис». Маис, вестимо, кукуруза. Только вот размеры у початков раз так в несколько меньше мне привычных. Увы, века направленной селекции покамест если и начались, то до конечного результата им было ой как далеко. Айаколт — фасоль обыкновенная. Циликайотли — тыква. Ну и чили, он по всему миру чили — перец, однако, разной степени остроты, от совсем жгучего до вполне себе приемлемого.
Овощи Нового Света. Не все, вестимо, ведь тот же картофель произрастал значительно южнее. Ацтеки до него явно не добрались при всём значительном расширении своей империи. Но и уже присутствующие на столе в варёном, тушёном, печёном и иных видах, они показывали, что их есть можно, вкусно и ничуть не вредно. А пример мой и Белль, так он вообще способствовал тому, чтобы люди ближнего круга хотя бы попробовали, а уж там…
Да, Белль. Прибыла в Папантла, как только представился повод, названный ценной возможностью. Дескать, переговоры, они очень важны, а значит, пока один из Борджиа будет находиться там, второй обязан поддерживать его, будучи не там, но довольно близко, в надёжной и хорошо защищённой крепости с немалым войском внутри. И ведь не поспоришь, не опровергнешь её доводы. Потому и сидит давняя подруга, тут успешно изображающая из себя сестру, охотно потребляет как бы «новые» для себя яства. Усердно оные нахваливая.
Политическая, мать её, кулинария! И я сейчас ни
Как к подобным «закидонам» отнесутся другие? В самом худшем случае как к очередной королевской блажи вроде той, что: «Все олени в этом лесу должны пасть только от монаршей руки!» Подобное то в истории было и не единожды. В уже случившейся тут истории, попрошу заметить.
По поводу чего был вообще организован этот небольшой пир, сооружённый поварами исключительно из местных продуктов? Право слово, их, то есть поводов, хватало. Тут и захваты городов науа, и наметившийся в их войсках надлом, и осознание тотонаками того, что два из трёх из важнейших городов уже освобождены, а скоро придёт очередь и третьего. Иные поводы также имелись, пусть и не были такими уж очевидными.
Только была и более банальная причина — хотелось сильнее погрузиться в местную атмосферу самим и малость пошутить над Кроевичем, Меллендорфом и несколькими другими из числа почти что близкого круга. Всё ж водоросли, насекомые и тушёная чихуахуатина в качестве вариантов блюд, подаваемых на стол… они иронично сочетались с тем, что действительно было неплохо приготовлено и одновременно отличалось новизной.
Взять тот же самый хлеб. Не маисовые лепёшки, а схожий с европейским по виду, но отличающийся вкусом. Не неприятным, не отталкивающим, просто иным. Уаукилитль, он же потом ставший известным как амарант. Никак не могу понять, по какой причине на этот злак ополчились не конкистадоры даже, а сопровождающие их монахи в известной мне истории. Вид не понравился? Так вроде обычное растение, ничем не хуже кукурузы либо фасоли. Тайна велика сие есть. Зато теперь это точно не повторится. На здешних землях амарант, маис, бобовые растут куда лучше и быстрее, нежели привычные для Европы злаки. Вот и пусть себе растут, а желающие привычного пусть постепенно завозят семена и устраивают собственные поля. В дополнение, но не вытесняя уже существующее.
— Цивилизация, синьоры, — напомнила про очевидное Белль. — Просто другая, от того и блюда из других ингредиентов. Сверчков и червей пусть тотонаки и иные сами едят, мы только посмеёмся. А вот остальное… не вижу препятствий, — и словно в подтверждение, потянулась за тушёным с фасолью и томатами пекари, этим подобием свиньи. — Вкусно ведь, согласитесь.
— Вкусно, — охотно согласился фон Меллендорф, тоже большой любитель побаловать вкус новыми блюдами. — Только вот если окажется, что я внезапно собаку съел… Засмеют же.
— По запаху определишь, Зигфрид, — лениво отмахнулся я. — Он такой, особенный. А вообще тут и немного другие утки, и так напоминающие фазанов гуаджолоте, оленей опять-таки хватает. Птичники, свинарники, иные места, где выращивают живность на мясо — это всё нам пригодится. Плюс озёра и море, оттуда как рыба достаётся, так и разные морские гады и травы. Уверен, повара Европы ещё спасибо огромное нам скажут, когда научатся смешивать старое с новым.
— Тебе виднее, гроссмейстер, — прожевав, согласился командир эскадры. Но если уж мы сидим за столом с индейскими блюдами, то и застольные разговоры стоит вести об их делах. Не всегда приятных. Для них… но и для нас.