Дорога на яйлу
Шрифт:
Он вдруг замолчал и озадаченно потер переносицу.
– Знаете, древние градостроители были настоящими географами! – признался он. – Ну, в школьном смысле. География в школе – чрезвычайно сложный, чуть ли не всеобъемлющий предмет! Тут и собственно география, и начала климатологии, и почвоведение, минералогия – а уж экономики сколько! И я просто поражаюсь способностям Марь Иванны: охватить умом столь обширные области знаний – достойно Марко Поло!
– Володя!
Он опомнился и испуганно замахал руками:
– Все-все, молчу, забылся! Да Марь Иванна! Да я же
Марье Ивановне показалось, что над ней грянул беззвучный гром. Всё. Кличка – не отмоешься! Еще и мужская! А Володя, даже не заметив случившейся катастрофы, удовлетворился ее онемевшим видом и вновь развернулся к классу.
– Так вот. Наш городок географически не удовлетворяет ни одному условию для закладки поселения. Даже то, что расположен на великой реке, ничего не значит. Не на реке он расположен, а на горе над ней! Затонов нет, ремонтных доков нет, навигацию никак не обеспечивает. И поэтому существовать наш город может только в виде части единого государственного организма. А мы до него еще не доросли, здесь вам не Арктур. И вот пройдет сколько-то лет…
Он нахмурился и замолчал, подсчитывая.
– Пройдет совсем немного лет, – тихо продолжил он. – Акулы, которые грызут общий пирог, куснут в жадности пошире – и перехватят жилки и сосуды, ведущие к нашему городку. И встанет вопрос: чем жить?
– У нас ГЭС есть, – заметил умный Ленчик.
– Не у нас, а у метрополии, – поправил Володя. – А у нас – пятьсот сотрудников. И всё. Можно бы, конечно, сесть купцами на оживленном перекрестке. Так нет перекрестка. Место выбрали, как я говорил, с заскоком. Что еще? Природные богатства продавать? Марь Иванна, прямо тут у нас есть природные богатства?
Он покосился на безмолвную учительницу.
– Правильно, – вздохнул он. – Прямо тут у нас природных богатств нет. Лес на сопках мелкий. В урочище, правда, ого какой – но до урочища восемьдесят с гаком. Месторождений, даже песка и глины – нет. Не, я все же не понимаю, какой идиот распорядился строить здесь? Есть же за Скалками замечательная долинка, не хуже, чем на яйле! Нет, надо жить на склоне горы! Грянет катастрофа – а здесь даже места под огороды не хватает! На тридцать тысяч дармоедов сколько земли надо? Марь Иванна, забыл, какой у нас минимум самообеспечения по региону? Два гектара на душу, что ли, в зоне рискованного земледелия… Да столько полей не ближе, чем за перевалом, можно найти! Правда, есть золото…
Класс моментально насторожился. Где – золото?! И даже Марья Ивановна удивленно подняла голову. Про золото она не слышала! А хотелось бы!
– Закатайте губы обратно! – доверительно посоветовал Володя. – Это по Черемшанке, если не знали. Только там не более двух марок. И считается стратегическим резервом. В смысле, если полезете с колодой – руки по самые плечи оборвут. Марь Иванна вам потом расскажет, что такое
Под заслуженное молчание Володя вернулся на место. Марья Ивановна тоскливо оглянулась на дверь. Нет, спасительный звонок не звучал.
– Марь Иванна, а две марки – это много? – тут же раздался страшный вопрос…
Потом Марья Ивановна горько плакала в учительской.
– Урок сорвали? – сочувственно спросила пожилая преподавательница химии.
– Хуже! Переписчиков отвечал! А они потом меня спрашивают, чего он наговорил – а я не знаю! Стою, как дура!
Талантливый мальчик! – вздохнула учительница химии. – Страшный человек. Не убивайся, милая, тебе еще очень повезло!
Старая учительница задумчиво уставилась в окно.
– Был у меня когда-то класс, – призналась она. – Как уж их судьба подобрала, таких одаренных? А они еще и тянулись друг за дружкой! Вот там было…
– И что было? – спросила Марья Ивановна, вытирая глаза.
– Мы на уроки боялись ходить, – просто ответила учительница. – А тебе повезло. Один он такой в классе. Бьется, бьется – а изменить всех не может.
Учительница химии ободряюще погладила молодую коллегу по плечу и ушла.
А Марья Ивановна подошла к зеркалу. Восстановила внешний вид. И решила: борьба только начинается! В конце концов, Володя действительно один. А их – много!
– Император, не разделяю твоих опасений! – честно заявил Вотра Урсаш. – После нашей безоговорочной победы над всеми – к чему тройная линия караулов вокруг лагеря?
– Например, чтоб служба медом не казалась! – выдвинул железный аргумент эпсар Джайгет. – И граница на замке!
Бывший пограничник тоже считал, что охраны много не бывает. И дай ему власти побольше – он бы еще и секреты по лагерю разбросал. Круглосуточные.
– Например, чтоб союзники под дых не двинули! – буркнул Хист. – Приближается дележка пирога, и сейчас такое начнет вылазить – что из эльфов, что из гномов!
– Зато степняки вне подозрений! – заметил Джайгет.
– Ну да, они наши самые близкие друзья! – кивнул Хист. – Из чего следует: могут двинуть больнее всех, им это удобно.
Охранник у императорского шатра осторожно приветствовал начальство.
– Девочки спят? – понимающе спросил Хист.
– Господиня Здрава на стрельбище, тренируется, – доложил «Кулак». – А Яха, конечно, спит!
Яху боец почему-то считал не господиней, а плюшевой игрушкой, которую можно тискать, целовать, ставить дружеские подножки на выходе из шатра и рассказывать похабные байки. Хист потемнел и резко шагнул внутрь. И замер.
– Джайгет! – сказал он странным голосом. – Говоришь, граница на замке? Ну, зайди, полюбуйся. Ворта, и ты тоже! Может, потом охране чего ласкового скажешь.