Дорога на юг
Шрифт:
— Вам помочь раздеться? — поинтересовалась служанка, до сих пор мявшаяся у входа. Вполне симпатичная светловолосая девочка. С хорошо сложенной миниатюрной фигуркой, невинным личиком и большими голубыми глазами. Я б может даже попытался бы за такой приударить, если б не был скован негласными обязательствами по отношению к другой даме. Впрочем, скован, наверное, неправильное слово. Я просто её любил, и не хотел делать ей больно.
— Нет, спасибо, справлюсь сам, — бросил я, стягивая с себя мокрую от пота нательную рубаху. Сзади послышался сдавленный вздох удивления, в котором угадывались и нотки испуга. Увидела
— А помыться?
Предложение было соблазнительным, но мне вновь пришлось отказаться. А заодно кое-что ей разъяснить.
— Нет, благодарю, — покачал я головой, начав расстёгивать пояс, — И впредь такие вещи мне не предлагай. Особенно при посторонних. Поверь мне, это для твоего же блага. Целее будешь.
— Может тогда… — голос служанки сделался неуверенным. Она замолчала на несколько мгновений, но затем всё-таки продолжила мысль, — Я Альсина позову? Это молоденький мальчик…
O tempora, o mores! (О времена, о нравы!) Если мужчина не пытается задрать юбку первой попавшейся навстречу миловидной мордашке, то, наверное, он педик и ему нужно предложить «мальчика». Жёваный крот, куда же катится этот мир? Такое чувство, что конец света уже наступил, просто его никто не заметил, поскольку чистилище не слишком то отличается от той жопы, в которой местные жили раньше.
— Нет, благодарю. Можешь идти, — ответил я не терпящим пререканий голосом. Объяснять ничего не хотелось. Да и не было смысла. В конце-концов их уровень нравственности — не моё собачье дело. Остатки бы собственной не растерять.
Девушка молча кивнула и скрылась за дверью, оставив меня наедине с мылом и ванной. Наконец-то. Слава разрабам, электронным богам, матрице, ключнику, синему кролику и кто тут ещё всем заправляет. Так, теперь плеснуть на камни, чтоб пар погуще пошёл и… Ох мать… Как же мне этого не хватало…
Отскабливался я долго и тщательно. И даже не столько потому, что был грязный аки довольный жизнью свинтус — чтобы избавиться от пота и дорожной пыли хватило бы десятка минут, сколько ради самого процесса. Чёрт его знает, когда мне в следующий раз удастся полежать в полноценной купальне, так что надо ловить момент.
Цирюльник зашёл, когда я уже вылезал и заматывался полотенцем. Сухощавый, можно сказать даже тощий мужчина с острыми скулами, орлиным носом, и проседью уже проглядывавшей в густых бакенбардах. Одет он был неброско. Кожаный передник, серая рубаха и тёмные штаны. Под мышкой — кожаный свёрток с инструментом. Бритвы, ножницы, щипчики и прочая дребедень, предназначение которой для меня оставалось неясным.
— Как будем брить? — цирюльник сразу решил перейти к делу. Мой полуголый вид его ни капли не смутил.
— Бороду оставить, но подстричь коротко. Волосы коротко, но не слишком, — бросил я, усаживаясь на небольшой табурет напротив зеркала, — И прошу, без горшков и прочей дребедени.
Цирюльник промолчал. Лишь смерил меня выразительным взглядом, в котором отчётливо читалось: «За кого ты меня принимаешь?» и взялся за работу. Я просто сидел и стараться ему не мешать. В конце-концов, если уж кто и мог сделать что-то более-менее приличное из остатков моего лица, так это мастер своего дела.
Работа заняла немного времени. Ножницы и бритва так и плясали у него в руках. Пол же быстро покрылся локонами отрезанных
— Прошу прощения, но можете пока оставить инструмент? — спросил я, поднимаясь со стула и поправляя сползшее полотенце, — Мне не помешало бы убрать волосы… В других местах.
Он непонимающе посмотрел на меня. Потом на бритву в своей руке. Затем снова на меня, но уже, как на идиота. А после — в нескольких фразах объяснил, почему не стоит этого делать бритвой. Красочно, ярко и весьма доходчиво. Было там и про отрезанное мужское естество, и про безнадёжно испорченный вечер, и про то, что голова нужна не только для того, чтоб в неё есть.
Но затем он немного смягчился, сунул мне в руки увесистый тёмно-коричневый комок, собрал инструмент и вышел наружу. Вещество, из которого состояло решение моих проблем отдалённо напоминало, то ли липкий воск, то ли начавший застывать кусок смолы. Я догадывался, что с этой штукой надо делать. И это мне очень не нравилось. Но, как говорил один, небезызвестный персонаж, сбрасывая ребёнка с башни: «Чего ни сделаешь ради любви!»
Следующие пятнадцать минут превратились в натуральную пытку. Конечно, она не шла ни в какое сравнение с тем, что я пережил в застенках храмовников, но приятного было всё равно крайне мало. Оставалось лишь утешать себя мыслью, что в конце этого нелёгкого пути меня ждёт достойная награда.
Больше тут делать было нечего. Я быстро оделся, завязал грязные шмотки в узел и вернулся обратно в корчму. Алин пока видно не было. Должно быть девушка всё ещё оттирала с себя дорожную пыль. Парни уже изрядно набрались, так что мне не оставалось ничего другого, кроме как взять у корчмаря ещё одну кружку с квасом и усесться за свободный столик.
— Не против, если я составлю тебе кампанию? — за столик подсела Сюзанна. Рыжеволосая колдунья выглядела неплохо. Бледность с её лица уже прошла, а на щеках проступил здоровый румянец.
— Да нет, — равнодушно пожал плечами я, — А где Альберт?
— Он наверху, отдыхает, — улыбнулась колдунья, немного помолчала и добавила, — Ему нужно немного спустить пар.
— А есть повод?
— Ну… — она сделала небольшой глоток и пристально посмотрела на меня, поверх увесистой кружки, — Альберт считает, что ты его оскорбил. Причём прилюдно.
— Ну извините, — я нагло ухмыльнулся, тоже отпил из кружки, а затем смерил колдунью пристальным взглядом, — Быть может я неверно выразился, но… Мне нужно было дать ему понять, что в отряде тунеядцев нет, не было и не будет. Каждому, кто захочет путешествовать с нами, найдется дело. Поэтому…
— Я ему так и сказала, — улыбнулась Сюзанна, — Не лезь в чужой монастырь со своим уставом. Но… Тыж знаешь его — он крайне вспыльчивый человек. Отдохнёт, отойдет и признает, что был не прав, и вы уладите возникшие разногласия.
— Очень на это надеюсь, — я снова отхлебнул из кружки и улыбнулся в ответ, — Но полагаю не он — главная тема нашего разговора.
— Это правда. Не он, — колдунья надолго замолчала, что-то высматривая на столе, — Меня беспокоит ваш… работодатель. Это епископ… Альрейн, кажется. Если мне не изменяет память, этож именно по его приказу вы доставили железную деву в столицу, так?