Дорога под солнцем. Книга вторая. Тернистый путь к дому

Ребезов Алексей

– Вот как, садитесь, померим давление.

– Ясно, 120 на 80, хорошо, раздевайтесь.

Артём снял рубашку, джинсы, остался в трусах и носках

– Ложитесь, – врач помял живот, постукал пальцами.

– Какие-нибудь кожные болезни?

– Нет ни каких.

Он надел стетоскоп стал слушать лёгкие.

– Дышите глубоко, не дышите, – слушал он довольно долго.

После этого внимательно осмотрел глаза, оттянув нижние веки, и попросил открыть рот, показать я зык.

– Ясно, состояние удовлетворительное, одевайтесь. Извините за проверку, мы обязаны осматривать

вновь поступивших, тем более иностранцев. Ведь сюда разные люди попадают, наркоманы, люди с припадками.

– Я вас понимаю, конечно, это правильно.

– Тогда всего доброго, – врач ушёл, а полицейский сказал:

– Бери полотенце, мыло и пошли со мной, сможешь помыться, тебе разрешили.

– Ух ты спасибо, вот это здорово, не ожидал такого.

Они прошли в самый конец уже знакомого коридора и вошли в узкую, пластиковую дверь в душевую. Душевая была полностью отделана плиткой с пола до потолка и состояла из трёх кабин, отделённых простой бетонной перегородкой, до пояса, сверху висели лейки, окно было одно единственное и естественно с решёткой.

– Можешь мыться, у тебя полчаса, потом обратно, если что я за дверью, – сказал сопровождающий Артёму.

– Отлично.

Артёму было непривычно, что он будет мыться под охраной, хоть и за дверью, но когда тёплые струйки воды зажурчали по его телу, он про это забыл и от души поплескался, за отведённое ему время. Когда он уже был одет, то громко сказал через дверь что готов, и его провели обратно. По пути Артём осведомился, можно ли будет покушать, на что сопровождающий ему ответил, что еда по расписанию. Очутившись снова в камере, Артём опять лёг и стал ждать обед, который принёс ему уже знакомый дежурный:

– Ну что парень привыкаешь, как дела?

– Какие тут могут быть дела, – ответил Артём.

– Я принёс всё, как и вчера, извини, у нас выбор не велик, – посетовал дежурный.

– Это ничего, главное, что бы было что покушать. А не знаешь, будут ли отпечатки пальцев сегодня брать или ещё что-то делать?

– Не знаю парень, я не в курсе этого вопроса, извини, – дежурный поставил поднос, запер камеру и ушёл с пожеланиями приятного аппетита.

– Спасибо, – поблагодарил его в след, Артём.

После обеда, Артём прилёг и вскоре уснул, а проснулся он от шума в коридоре. Двое полицейских вели, какого то парня, а тот всё время вырывался, кричал и ругался, на своих конвоиров.

– Хватит уже упираться, чего мы его как свинью тащим, тресни его Диего дубинкой, – сказал один из полицейских.

Диего отпустил два удара на голову парня и тот завопил:

– Гады, вы все гады, я ни в чём не виноват, меня там не было, подонки.

Через несколько секунд они прошли и скрылись в конце коридора, где находились другие камеры и там ещё долго слышались крики и ругань, потом щёлкнула дверь и всё стихло. Чрез минуту полицейские прошли обратно, ругаясь, поправляя амуницию и одежду. Артём на всё это посмотрел без интереса, понимая, что здесь это норма ежедневной жизни. Лёжа на постели, он опять стал размышлять.

«Хорошо ещё, что со мной так не обращаются, могли бы и бока намять, и дубинкой отдубасить, что называется. Странно, почему не сделали, может мой

вид им внушает доверие или потому, что я иностранец или ещё, что-то, о чём я не знаю. Может, я сильно сгущаю краски и просто нужно подождать, эх, надо бы позвонить домой, родителям, у меня такое чувство, что нужно это сделать». Да у Артёма было стойкое ощущение, что нужно позвонить, он ведь не собирался это делать до момента своего приезда в Мар дель Плату, а теперь у него появилось желание это сделать, почему он понять не мог.

«Наверное, потому, что мне плохо и одиноко в такой ситуации, и я хочу всё это высказать своим близким, видно я эгоист, этого нельзя делать ни в коем случае. Точно я сам всё заварил, сам и буду расхлёбывать теперь, как бы всё не пошло. Надо поговорить ещё раз с сеньором Моралесом, чего мне вообще ожидать, странно, что его ещё нет или он забыл обо мне. Хотя нет, не забыл, он же мне льготное содержание под стражей обеспечил, поверь, он не забудет этого. Ты сам то понял что сказал, для чего мне льготное содержание, я кто такой есть то? Здесь что-то не то, а что я не пойму ни как, тут явно есть какой-то подвох».

Когда пришёл дежурный за подносом и приборами, Артём его спросил:

– А что, ваш начальник сеньор Моралес, у себя?

– Сейчас нет на месте, приезжал с утра и быстро уехал, когда будет неизвестно, он редко в офисе находится.

– Ясно, спасибо.

Артём опять остался наедине со своими мыслями, и они не давали ему покоя.

«Приезжал, он был сегодня и меня не вызвал, отпечатки пальцев тоже сегодня не брали, что всё это значит? А может ничего не значит, он же говорил, что это дело миграционной полиции, значит, идёт решение вопросов между ведомствами о моей передачи. Стоп Артём, а тебя записывали вообще куда-либо, в журнал какой-нибудь, где-нибудь, ты же нигде не расписывался».

Артём отчётливо вспомнил, что нигде, начиная с задержания на вокзале, никто не вносил никуда, никакие записи, и он нигде не расписывался, и даже те полицейские, которые его сюда привезли, чего-то он не помнил, чтобы они где-то расписывались.

«Но может это так здесь принято, в Колумбии или в данном городе, зачем делать какие-то выводы без знания местной специфики, нужно успокоиться и ждать и прекрати нервничать»,– в конце концов, решил Артём, и устроился поудобней, если можно было лечь поудобней на этом жёстком лежаке. Ночью Артём спал неважно, его мучили тяжёлые сны и кошмары, он несколько раз просыпался и лежал некоторое время, пытаясь понять, чем закончился очередной сон и с чем это может быть связано. Утром около восьми часов его разбудил Энрике, знакомый дежурный, который принёс завтрак.

– Парень подъём, питание пришло, – сказал он громко, открывая камеру.

– О привет Энрике, спасибо тебе, – ответил Артём, вставая с лежака.

– С утра звонил сеньор Моралес, спрашивал как ты тут, интересуется о тебе, – Энрике улыбнулся и поставил поднос с обычным содержимым завтрака.

– Спасибо ему за заботу.

– Ладно, кушай, пока никаких указаний на счёт тебя нет.

– Ясно, но я бы хотел сегодня поговорить с сеньором Моралесом.

– Я ему передам, я думаю, он приедет скоро.