Дорога Смерти
Шрифт:
Так, не разговаривая, каждый погруженный в свои мысли, мы просидели чуть меньше получаса. Я забрал дочь у Матиаса, он с неохотой вернул мне ее. Я уже хотел снова сесть рядом с Тори, но меня остановила рука Матиаса на плече. Он смотрел в пол. Тихо вздохнув, он поднял взгляд на меня:
— Я хочу извиниться за свое поведение, Эйтор. Я был не прав, я не имел права лезть в вашу с Алекс жизнь. Только сейчас я понимаю, насколько беспардонно себя вел, и мне действительно жаль. Ты любишь Алекс, с тобой она в безопасности, ты идеален для нее. И теперь у вас есть дети —
Я кивнул. Переложив дочь в одну руку, другую я протянул Матиасу — он без промедления пожал ее.
— Принято. Забудем, все в прошлом.
Матиас неуверенно улыбнулся.
Я опустил взгляд к дочери. Она перестала кричать, но шумно и недовольно сопела. Ее глазки были открыты. Даже через молочную младенческую пелену было уже видно, что глаза ее насыщенно-зеленого цвета — глаза матери.
Я снова развернулся к Тори, намереваясь сесть рядом, и вновь меня остановили. На этот раз в комнату вошла миссис Джекман. Ее лоб был покрыт испариной, губы плотно сжаты, брови сведены — плохой знак.
— Мы остановили кровотечение. Она вне опасности, но очень слаба. На восстановление уйдет много времени, но она должна прийти в себя в течение суток.
Я втянул воздух (все это время я не дышал) и, сделав несколько шагов назад, опустился на кушетку. Тори сжала мое предплечье. Матиас широко улыбнулся:
— Ну, что я говорил?! Это наша Алекс! Она ни перед кем не склонится, даже перед смертью!
Матиас взбудоражено подбежал к доктору и схватил ее в удушающие объятья.
— Спасибо, — прошептал я: на большее меня не хватило.
Доктор Джекман кивнула мне из-за плеча Матиаса.
— Идите домой, — обратилась она к Тори и Матиасу. — Эйтор, ты можешь с детьми переночевать у меня. У нас есть кормящая мать. Я взяла на себя смелость и отправила за ней Уилла: малышам нужно молоко, а Алекс сможет их покормить не раньше завтрашнего вечера. Ты не возражаешь, Эйтор?
— Никаких возражений. Я согласен на все, только бы детям было комфортно.
— Вот и хорошо. Пойдем, я покажу тебе комнату. Все остальные могут прийти завтра. — Доктор Джекман забрала Катарину у Тори и вышла, кинув прощальный взгляд Тори и Матиасу.
Я последовал за ней.
Я так и не уснул: я просто не мог, хотя чувствовал себя невероятно разбитым. Девушка, у которой тоже был младенец, согласилась покормить наших малышей. После кормления дети крепко заснули. Я поблагодарил молодую маму. Она была очень мила и предложила свою помощь в любое время. Эта проблема разрешилась, но была еще другая: у наших детей совершенно не было одежды.
Я пошел к Алекс, едва начался рассвет. Я встал на колени и взял ее прохладную руку, приложив ее ладошкой к своей щеке:
— Алекс, родная, давай, открывай скорее глазки. У нас с тобой родились невообразимо прекрасные малыши,
— Я тоже об этом мечтаю.
Я резко поднял голову на тихий, едва уловимый шепот Алекс. Ее глаза были полуоткрыты, и она смотрела на меня.
— Алекс… девочка моя, любимая, ты со мной. — Я поднялся и присел на край операционного стола, на котором она до сих пор находилась. — Как ты себя чувствуешь?
— Я ужасно хочу пить, у меня все болит ниже пояса, и я хочу видеть своих детей. Кто у нас?
Я улыбнулся и, склонившись, прижался лбом к ее лбу. Я смотрел в ее глаза и чувствовал, как меня переполняет счастье.
— Мальчик и девочка — они такие сладкие! Но сейчас они спят, их покормила девушка — она тоже молодая мама. Пока не подойдет молоко у тебя, она может кормить наших.
— А это нормально? У нее ведь есть свой ребенок. — Голос Алекс стихал, веки потяжелели: она засыпала.
— Не беспокойся об этом, Алекс, она сама предложила помощь — с этим все в порядке. Отдыхай, набирайся сил. Я буду рядом, когда ты проснешься.
Уголки губ Алекс приподнялись в крошечной улыбке, глаза ее окончательно сомкнулись. Через минуту она уже глубоко спала.
Глава 28
— Итак, Эйтор, какие планы?
Я находился у нашего с Алекс излюбленного места — озера, в моих руках пыхтела Катарина. Я нежно коснулся губами ее розовой щечки и обернулся к Тори (она держала Лукаса). Стояла прекрасная погода, весна окончательно вступила в свои права: воздух наполнился запахом свежей травы и цветущих деревьев, все вокруг оживало после зимней спячки.
— Алекс еще не совсем поправилась, но она уже рвется в путь. Долго я ее удерживать не смогу, так что думаю, совсем скоро мы тронемся в путь — покорять Аляску.
Тори хмыкнула и подошла ближе:
— Что с Матиасом? Я слышала, он хочет пойти с нами. Ты против?
Я задумчиво посмотрел вдаль. Я не был против Матиаса. В последнее время он вел себя достойно. Он все так же заботился о Алекс, еще он был очарован Катариной: он не мог пройти мимо нее, не потискав. Лукасу он тоже уделял свое внимание, но к Катарине все же тянулся больше. В пути мне бы не помешали лишние мужские руки и Матиас был отличным бойцом, так что нет, я не был против.
— Матиас идет с нами, вопрос решённый.
Тори одобрительно на меня посмотрела.
Малыши одновременно завозились. Первой подала голос Катарина. Она была активней Лукаса, крикливей и требовательней — крохотный лидер, вся в Алекс. После того как Алекс окончательно пришла в себя, временная кормилица, которую звали Зои, больше не была нам нужна: у Алекс своего молока было с излишком. Я не мог отвести глаз, когда она кормила наших малышей, — это было так очаровательно!
Мы с Тори вернулся с прогулки с детьми и застали Алекс спящей в кресле. Дети уже начинали плакать, они требовали еды. Алекс подняла голову услышав нас. Поднявшись с кресла, она подошла ко мне и, мимоходом чмокнув меня в щеку, забрала Катарину: