Дорога соли
Шрифт:
Ее разбудили громкие голоса. Она испуганно села в своем убежище. На берегу водоема, расставив ноги и вытянув шеи, три верблюда пили воду. Поодаль, с другой стороны, трое мужчин наполняли бурдюки свежей водой. Похоже, они ее не заметили.
Темная пыльная одежда хорошо маскировала беглянку в тени древесной кроны. Она хотела было позвать их, попросить помощи, но победил инстинкт осторожности. Мариата прижалась к стволу пальмы, затаилась, внимательно наблюдала и ждала. Вот двое из них уселись под пальмами на землю, в то время как третий нетерпеливо расхаживал вокруг, пытаясь заставить их ехать дальше, но, кажется, без особого успеха. Потом
Опустилась ночь, мужчины развели костер и стали готовить еду и чай. Над застывшей поверхностью водоема потянулись запахи и достигли ноздрей Мариаты. Ее желудок болезненно сжался и заурчал. Она достала из мешочка кусок верблюжьего мяса и впилась в него зубами, не переставая мечтать о глотке горячего чаю с сахаром. Неровный свет костра освещал фигуры мужчин. Мариата увидела, что у двоих лица закрыты, причем так, как это принято в Хоггаре, и осмелилась подобраться поближе. Стараясь как можно тише ступать по упавшим веткам с бурыми листьями, хрустящими под ногами, она нашла удобное место, где ее трудно было заметить, присела на корточки и стала слушать.
Человек в небрежно повязанной чалме был чем-то очень недоволен. Он сидел как на иголках. Видно было, что невозмутимость спутников выводит его из себя.
— Не понимаю, почему мы сидим на месте, — в который раз повторил он. — В конце концов, я вам плачу, вы должны меня слушаться!
Тот из двоих с закрытыми лицами, кто был повыше, бросил на него спокойный взгляд и заявил:
— Верблюды устали, да и мы тоже.
Сердце Мариаты сжалось. Она узнала голос брата Азаза.
— Ваша сестра может быть где-нибудь дальше. Вдруг она срезала путь!
Азаз вздохнул и пояснил:
— Такое невозможно. Эта дорога самая короткая. Всякий знает, что в этой части пустыни долина с оазисами — единственный безопасный путь. Собьешься — и скоро тебе крышка.
Мясник Мбарек Аит Али — а это был он — воздел руки к небу, словно искал защиты от злых сил.
— Аллах, только не это! Я потеряю такой сочный персик!
Второй человек с закрытым лицом поднялся, зачерпнул ногой песок и швырнул его в костер. Видно было, что он подавлял в себе ярость.
— Ну да, теперь ищи ветра в поле!
Мариата услышала этот ломающийся голос юноши, который вот-вот станет мужчиной. Конечно, это ее младший брат Байе.
— Наверное, буря замела ее следы или она знает заклинание, убирающее их, — сказал мясник.
— Сестра не колдунья. Нечего повторять глупости, которые болтает моя мачеха.
— Тогда где же она? Растворилась в воздухе, улетела? Никто ее не видел с тех самых пор, когда с ней был этот старик-торговец.
— Они могли разделиться и пойти разными дорогами.
— Или двигались быстрее нас, — стоял на своем мясник. — Так или иначе, я намерен найти ее, причем любой ценой. Мне нельзя без нее возвращаться. Я же стану посмешищем всего города. Говорю же вам, понадобится еще пара дней. Мы должны двигаться дальше в пустыню.
Братья обменялись взглядами, но ничего не сказали. Наконец Байе щелкнул языком.
— Сестра всегда была избалованной неженкой. Она не привыкла ходить по пустыням. Скорее всего, Мариата давно вернулась в Имтегрен, кушает там кускус и посмеивается в кулачок. Так что лучше нам бросить это гиблое дело и двигать обратно.
— Мы зашли дальше, чем собирались, и ты нам за это не заплатил. Да и вообще не выйдет
— Я-то думал, что вам, кочевникам, на границы наплевать! — фыркнул мясник.
— А зачем же самим подставлять шею? — спокойно ответил Азаз.
Мясник сжал кулак и с силой ударил им в ладонь.
— Эх, была не была! Плачу еще сотню дирхемов. Может, у вас прибавится смелости.
— Дело не в деньгах. Идти дальше нельзя, кончаются припасы, — покачал головой Азаз.
Мариата хорошо знала эту интонацию. Еще трехлетним мальчишкой Азаз был очень упрям. Когда взрослые пытались заставить его надеть на себя хоть что-нибудь, вопли малыша были слышны далеко за пределами стоянки.
Он твердо посмотрел в глаза мяснику.
Тот не выдержал, отвел взгляд и проворчал:
— А я-то думал, что вы хотите спасти сестру. Ведь она может погибнуть.
Азаз, уже не церемонясь, повернулся к нему спиной и сказал так тихо, что услышала его только Мариата:
— В мире есть вещи и похуже, чем смерть в пустыне. Ночью, когда они уснули, она потихоньку подкралась к одной из их тассуфр, [75] пошарила в ней и нашла кожаный мешок с финиками. Они показались ей удивительно сладкими и вкусными, от наслаждения даже челюсти поначалу сводило. Мариата не удержалась и съела все, косточки складывая в подол, чтобы потом спрятать их где-нибудь между корней. У нее мелькнула мысль, не украсть ли верблюда, но она вспомнила, что братья — опытные следопыты. Они скоро найдут сестру, как бы ни сочувствовали ей. Мясник им заплатил, они связаны долгом, обязательно его отработают, да и отца не станут позорить, против его воли не пойдут. Бычья физиономия ее жениха и его вздорный характер самодура лишь укрепили ее решимость. Она дождется, когда они уйдут. Лучше погибнуть, чем попасть в жены к мяснику.
75
Тассуфра — сумка с едой.
На следующее утро Мариата проснулась, едва на горизонте забрезжил свет. Серовато-голубой тон сменился темно-оранжевым, который постепенно светлел, заливая ночное небо. Звезды гасли одна за другой.
Первым поднялся Азаз. Он выбрался из-под попоны, которой укрывался, направился прямо к мешкам с провизией, поднял с земли тассуфру, где были финики, и задумчиво взвесил ее на руке. Байе подошел к нему, встал рядом, наклонился, внимательно осмотрел затвердевший песок, потом поднял голову и обменялся со старшим братом многозначительным взглядом. Азаз молча кивнул и приложил палец к губам. Оба оглянулись на храпящего Мбарека. Азаз пошаркал ногой, словно хотел что-то стереть, поднял еще одну тассуфру, озираясь, подошел к ближайшей пальме и повесил так, чтобы ее не было видно.
Потом он направился к верблюдам, лежащим на песке, снял путы с самого маленького и тихо сказал брату:
— Когда мясник проснется, скажи, что один верблюд ночью ушел. Я отправился его искать, а когда найду, догоню вас. Быстро сворачивайтесь и отправляйтесь обратно тем же путем, которым мы пришли. Ждите меня в холмах возле уэда, где на дне лежат синие камни. Я буду там к полудню. — Он дернул голову верблюда за губу, сел на него и заставил подняться. — А если нет, не ждите меня.
Через несколько секунд человек и верблюд скрылись из виду.