Дорога в рай (Рассказы)
Шрифт:
– Что ж, похоже, все в порядке, - произнес наконец незнакомец, обернувшись ко мне.
– Но совершенно очевидно, что до утра вам отсюда не выбраться. Куда вы держите путь?
– В Иерусалим, - ответил я.
– Но меня не очень-то радует, что ночь придется провести в этом проклятом месте.
– Я вас понимаю, мой дорогой. Это было бы весьма неудобно.
Он улыбнулся мне, обнажив великолепные белые зубы. Потом
Незнакомец глубоко затянулся. Затем запрокинул голову и выпустил дым в сторону солнца.
– Да нас солнечный удар хватит, если мы будем здесь стоять, - сказал он.
– Вы позволите мне предложить вам кое-что?
– Разумеется.
– Очень надеюсь, что вы не сочтете мое предложение бесцеремонным, поскольку оно исходит от совершенно незнакомого вам человека...
– Прошу вас...
– Здесь вам никак нельзя оставаться, поэтому я предлагаю вам переночевать в моем доме, но для этого нам нужно немного вернуться.
Ну вот, что я говорил! "Роллс-ройс" улыбался "лагонде", как никогда бы не улыбнулся "форду" или "моррису"!
– Вы имеете в виду Исмаилию?
– спросил я.
– Нет-нет, - рассмеявшись, ответил он.
– Я живу тут неподалеку, вон там.
Он махнул рукой в ту сторону, откуда приехал.
– Но ведь вы ехали в Исмаилию? Мне бы не хотелось, чтоб вы из-за меня меняли свои планы.
– Вовсе не в Исмаилию, - сказал он.
– Я приехал сюда за корреспонденцией. Мой дом - возможно, это удивит вас - находится совсем недалеко отсюда. Видите вон ту гору? Это Магхара. Я живу как раз за ней.
Я посмотрел на гору. Она находилась милях в десяти к северу - желтая скалистая глыба, тысячи, наверное, две футов высотой.
– Не хотите ли вы сказать, что у вас действительно дом в этом... безлюдье?
– удивился я.
– Вы мне не верите?
– улыбаясь, спросил он.
– Разумеется, я вам верю, - ответил я.
– Меня, впрочем, ничто не удивляет. Кроме, пожалуй, того, - и я улыбнулся ему в ответ, - кроме того, что здесь, посреди пустыни, можно повстречать незнакомого человека, который будет обращаться с тобой как с братом. Я чрезвычайно тронут вашим предложением.
– Чепуха, мой дорогой. Мотивы,
Он слегка поклонился.
– Освальд Корнелиус, - сказал я.
– Весьма рад.
Мы пожали друг другу руки.
– Отчасти я живу в Бейруте, - сказал он.
– А я в Париже.
– Превосходно. Так что ж, едем? Вы готовы?
– Но... моя машина, - сказал я.
– Я могу ее здесь оставить?
– Об этом не беспокойтесь. Омар - мой друг. Вид у него не ахти какой бедный малый!
– но он вас не подведет, раз вы со мной. А второй, Салех, хороший механик. Он приладит вам завтра приводной ремень, когда его привезут. Сейчас дам указания.
Салех, мужчина, стоявший прежде по ту сторону дороги, подошел к нам, пока мы разговаривали. Мистер Азиз отдал ему распоряжения. Потом он поговорил с обоими мужчинами насчет охраны автомобиля. Омар и Салех слушали его, неловко кланяясь. Я направился к "лагонде", чтобы взять чемодан. Мне нужно было скорее переодеться.
– Кстати, - крикнул мне вдогонку Азиз, - к ужину я обычно надеваю вечерний костюм.
– Разумеется, - пробормотал я, быстро запихивая назад чемодан, который уже держал в руках, и беря другой.
– В основном я делаю это ради женщин. Это они любят переодеваться к ужину.
Я резко обернулся и посмотрел в его сторону, но он уже садился в машину.
– Готовы?
– спросил он.
Чемодан я положил на заднее сиденье "роллс-ройса", а сам сел на переднее, и мы тронулись в путь.
Во время поездки мы неторопливо беседовали о том о сем. Он рассказал мне, что занимается торговлей коврами. У него были конторы в Бейруте и Дамаске. Его предки, по его словам, занимались торговлей сотни лет.
Я упомянул о том, что на полу спальни моей парижской квартиры лежит дамасский ковер семнадцатого века.
– Быть этого не может!
– с восторгом воскликнул он, едва не съехав с дороги.
– Из шелка и шерсти, но больше из шелка? А основа соткана из золотых и серебряных нитей?
– Да, - ответил я.
– Именно так.
– Но, дорогой мой! Такая вещь не должна лежать на полу!