Дорога в школу
Шрифт:
— Так некоторые и живут на территории дома! Значит они рабы?
— Так их же не насильно туда заселили. Это их выбор. Плату у них за проживание не берут, а отрабатывают они тем, что можно им приказывать круглосуточно. А есть ещё договор с другими ограничениями: по графику, на производство определенных работ. Вот, например, моя охрана: смотри, они тоже же на договоре управления жизнью. Потому я им приказываю, хотя они просто меня охраняют. Им так твой папа приказал.
— Милисандра! Их зовут Далия Росса и Велия Росса. Какой договор управления жизнью?
— Чего? Это ты о чём?
— Я о том, что если бы с ними заключил договор отец, то их бы звали Далия Айрани и Велия Айрани.
— Почему? Они что, когда договор заключают, замуж должны выходить?
— Да нет же! — Оказывается, она не знает простых вещей!
— А зачем тогда им фамилию менять?
— Так это не фамилия. Это указание на то, с кем заключён контракт. И вообще, нет у них ни имени, ни фамилии. У них нет мужей, только клан есть.
— Постой! Как нет имени? Ты же сам их назвал… ну, Далеей и Велеей.
— Далия и Велия. Ударение на первый слог. Это не имена, а позывные. Далия на кирильском значит «Далёкая», — и я показал пальцем на высокую девушку, — а Велия значит «Большая».
— Большая? — И Милисандра растерянно посмотрела на маленькую по общим меркам, Велию.
— Ну что ты, как будто сама маленькая! Это же позывной. Он… ну, как прозвище, он может даваться как бы понарошку, наоборот. — И я покрутил пальцем, не зная, как объяснить то, что, вроде как, знаешь, но как правильно сказать, не понимаешь.
— А у тебя тоже есть такое прозвище?
— Позывного у меня ещё нет. Не заслужил. — И вздохнул. Эх, ненастоящий я ещё воин.
Тут Далия щелкнула пальцами, привлекая наше внимание. Затем достала что-то из кармана и подошла ко мне. Рядом с ней встала Велия. Они обе вытянусь, затем Далия громким голосом начала говорить, смотря ровно перед собой:
— Воин первого уровня! — Я подскочил и тоже встал по стойке смирно. — Далия Росса и Велия Росса признают тебя успешно прошедшим испытание поражением, считают достойным, для принятия в боевое братство клана Росса, и нарекают тебя «Принцем»! — И вручает мне табличку, какую обычно цепляют на свой шкафчик в казармах и раздевалках все воины.
Вот это подарок! У меня просто слов нет! Табличка с позывным! И она не на дверку, она из металлопластика! Это та, которую на шею за дырочку вешают, по ней ещё убитых воинов опознают. Какая она прекрасная. Да я её теперь постоянно носить буду, я же о ней мечтаю уже сто оборотов! Или чуть-чуть меньше, напоминает мне головокружение.
Посмотрел на Далию. Она смотрит серьезно, но я знаю, что внутри она улыбается. Она всегда улыбается. Велия смотрит немного застенчиво, но тоже без улыбки. Увидев, что я смотрю на нее, она поднимает руку ко лбу в воинском приветствии:
— Будь достоин! — Я уже и забыл, когда в последний раз слышал её голос! Такой мягкий, совсем не похожий на голос воина. И я не могу не ответить.
— Обязательно буду достоин. — И тоже кулак ко лбу, хотя мне это и не положено, я не в кадровых войсках и
— Заказали, когда узнали, как тебя называют другие и нам понравилось. А сегодня ты доказал, что достоин. Боролся до конца, а когда выбыл, встретил это так, как должен воин встречать временные трудности. Не устроил истерику, как некоторые делают, даже взрослые, доказывая, что всё было нечестно, или что надо переиграть. — Какая Далия многословная сегодня. Я даже и не знаю, что на это сказать. Глаза защипало, опять захотелось плакать, но уже от радости. Боясь не сдержаться, просто кивнул, принимая их мотив.
Помолчали, думая каждый о своём.
Я посмотрел на Милисандру. Она, проникнувшись торжественностью момента, тоже уже стояла.
— Мама Мили. — Решил не упускать случай я. — Это не рядовое событие, значит это надо обязательно отметить. Может, ещё мороженого поедим? — Охранницы улыбнулись ещё шире, а Милисандра откровенно рассмеялась.
— Малыш, обязательно отметим. — Но только я обрадовался, она уточнила. — Вот только не сегодня. Сегодня ты уже много съел. Давай, завтра?
— Так до завтра же ещё долго ждать!
— Почему долго? Уже же ужин был. Ложись спать, поспишь — вот и завтра наступило.
Точно! День-то, считай, закончился. Как много всего сегодня произошло, и как быстро пролетел день.
Мы с Милисандрой опять сели, а охранницы, одна отошла к стене, другая — ко входу. Опять с них взгляд как соскальзывает! Вроде бы только что были в центре внимания, а тут раз! И ты их уже не замечаешь. Это какой-то хитрый приёмчик, я тоже хочу научиться так прятаться. Мама говорила, что такому можно научиться.
Через полминутки общего молчания, я опять вспомнил, о чём мы говорили, и решил уточнить ещё кое-что.
— Мама Мили, на счет договора «управления жизнью» понятно. А «распоряжение жизнью» тогда что?
— А это как раз и есть рабство. Человека, подписавшего такой договор, можно даже убить и ничего хозяину не будет.
— А зачем тогда такой договор подписывают?
— В Содружестве он официально запрещен. Но на некоторых планетах он действует, так что вполне можно столкнуться. А подписывают… подписывают по разным причинам. Например, кто-то за деньги.
— Так он получит деньги, подпишет договор, а хозяин опять деньги отберет. — Ерунда какая-то.
— Так раб не сам их получит. Это может сделать его семья. Вот заболела у кого-то жена или дочь, пошел он, продал себя, и его жену или дочь вылечили. Ты бы не пошёл, если другого варианта нет?
— Так он может взять в долг. Потом отдаст.
— А если никто не дает в долг? Да и сумма бывает очень большая нужна, за всю жизнь не заработать. По-разному бывает, Валя. Бывает, что заставляют, или обманывают. Только таких прячут. Столкнутся с моником — он сразу поймет, что в рабстве человек незаконно, даже по меркам этой планеты. И всё, смертная казнь за такое.