Дорога во Тьме
Шрифт:
— Третьих лиц? — мыкнул я, — Вот оно что… У него же были ученики. И они принимали участие в экспериментах Мортиса. Они могут что-то знать!
— Что? — повернулся ко мне Илья.
— Я понял, как мы можем найти его.
Илья — семидесятилетний маг, так же занимающийся выслеживанием зарвавшихся оккультистов. Несмотря на возраст, выглядел он максимум на сорок. Если бы не глаза и тронутые сединой волосы, я бы решил, что он мой ровесник.
После объяснений на тему участия учеников в делах некроманта, Илья хмыкнул:
— Знаешь, а в этом есть зерно здравого
— Значит, нам нужен список его учеников и их имущества. Домов, предприятий, складов, земельных участков…
— Не так быстро, — усмехнулся Илья, — Тут тебе не архив министерства юстиции. Но где взять эту информацию я знаю.
Через два дня мы уже изучали список учеников беглого некроманси. Кроме погибшей Кати Воронской, в списке имелось более десятка фамилий. В том числе и двоих живущих в городе некромантов. Одним из них был Валерий Ягода. Возраст — шестьдесят четыре. Двенадцать лет он работал на Орден, обучая молодых некромантов. Покинул он стены организации из-за конфликта с тогдашним руководителем научного подразделения Баровым. Конфликт между магом теней и магом смерти закончился дуэлью и отправкой Барова на больничную койку. Сам Ягода после этого покинул Орден и больше не появлялся на сцене оккультной жизни.
Чем он занимался, никто не знал, но тот факт, что замечен в нарушениях режима секретности и иных не самых законных делах не был, позволял силовикам Ордена иметь повод не лезть в дела не самого добродушного и очень опасного некроманта, о боевых качествах которого и по сей день ходили небылицы и самые разнообразные слухи.
В принципе, даже мы всегда действуем по схеме 'нет тела — нет дела', мало чем отличаясь от правоохранительных органов обычных людей. Правда, у нас бывают ситуации, когда приходится действовать на опережение, предотвращая действительно опасные ситуации или последствия оккультных экспериментов и ритуалов некоторых личостей, не отличающихся умом и сообразительностью. В таких случаях Орден и его члены уже не церемонятся и плюёт на все правила и традиции, добиваясь своего либо наглостью, либо грубой силой.
Впрочем, подобные истории случаются редко. Да и не стали бы своевольные и свободолюбивые оккультисты, вполне способные отстоять свою позицию в честном или условно четном поединке, терпеть постоянный беспредел со стороны нашей организации. Стоит перегнуть палку, как толпа ведьм, колдунов, магов, сноходцев и некромантов с большой охотой начнет рвать на части Орден. Ведь, силовиков у нас не так уж и много. Действительно могущественных оккультистов среди членов организации десятка три. Они составляют костяк его основных подразделений. Остальное — молодёжь, большей частью обучавшаяся в стенах Ордена. У них ещё нет нужной силы, опыта и даже выработанных годами рефлексов и навыков.
Вот по этой причине на Ягоду никто не обращал внимания —
Теперь же, спустя двадцать три года после его скандального ухода из ордена, мне нужно найти и допросить Ягоду, выясняя куда же мог подеваться его учитель, которого необходимо убить так, чтобы тот не мог возрадиться в этом мире и гарантированно ушел на новый круг перерождений.
— Тяжёлый случай, — сочувственно сказал Илья, глядя на распечатку со списком учеников Мортиса, — Хорошо ещё, что второй уже в могиле. Месяц назад его нашли мётвым, но понять отчего он погиб никто не смог.
— Мне бы первого найти, — вырвался у меня невольный вздох, — И поговорить с ним без магических поединков.
— Ничего. Один ты туда в любом случае не поедешь.
— Это почему? — спросил я, удивившись фразе коллеги, — Мне никто спецназ на допрос подозреваемого не даст.
— А я на что? — усмехнулся Илья, — Да и Диму возьмём. Всё равно в офисе делать нечего. У меня дела либо закрыты, либо на экспертизе в научном отделе. И пока они не пришлют мне результаты, я ничего сделать не смогу.
— А Дима? — из любопытства поинтересовался я.
— У него вообще дел нет — вчера последние два закрыл. Да и то, одна мелочёвка — то одна, то другая ведьма пытается заколачивать деньги при помощи нашего искусства. Вот и приходится то штрафовать, то группы зачистки посылать — дуры малолетние думают, что деньги делать надо помощью зомбирований, подчинов или мороков. Нет бы по-честному людям мозги парить и соблюдать секретность…
— И много он уже зачистил? — спросил я.
— Нет. Всего троих.
— За месяц?! — невольно вырвалось у меня, ведь зачистка на нашем лексиконе означает окончательную смерть всех тел сразу, что подразумевает и отсутствие посмертия.
— За всё время службы, — хмыкнул Илья, — А ты что подумал? Я ж не мясник какой.
— А сколько ты в Ордене?
— Я ещё Барова застал, — хмыкнул Илья, — Он из-за Ягоды и ушёл. Правда, потом его убили, но кто мы так и не смогли выяснить кто и как. Думали что это ученик Мортиса ему отомстил, но доказательств не нашли вообще никаких, а нейтрально настроенных некромантов ни тогда, ни сейчас не было. Мортис долго ж у нас был единственным мастером в этой сфере и считай всех некросов в округе обучил.
— А ты не думаешь, что это…
— Был Ягода, — хмыкнул Илья, — Только тогда проверка ничего не показала. А обыск мы так и не провели. Некроманси открыл нам все двери. Мы вошли в помещение, огляделись и ушли.
— Почему?
— Если эксперты в доме Катерины едва не погибли, а она была очень юной по нашим меркам, то что говорить про Ягоду? У него дом больше смахивал на минное поле, которое поставил какой-то параноик — сплошняком артефакты и масса ловушек. Про свёрнутые пространства я вообще молчу. Мы ко входам в них даже подойти не рискнули.