Дорога во тьму

Северин Гай

– Хорошо, – согласился Катри, – сразу к делу. Известно ли Вам устройство сверхъестественной власти в Париже?

Я растерялся. Почему-то за все время моего вампирского существования я ни разу не задался этим вопросом. Дурак я, однако. Ведь, ясно же, что у довольно многочисленного сообщества должны быть кто-то вроде старейшин, уважаемых или просто влиятельных. Иначе кто бы устанавливал все те правила, о которых я успел узнать за это время? Я бы предположил, что это мог быть кто-то вроде моего создателя, но, насколько я успел узнать лорда Гэбриэла, его это не интересовало. А значит, во Франции и других местах существует кто-то, кто имеет достаточное влияние и власть, чтобы занимать

подобную, пусть и негласную должность. И как я мог это упустить?

– Вижу по вашему лицу, что Вы не в курсе, – продолжал Катри, – и даже удивлен, что Вашей колоритной фигурой до сих пор никто, кроме меня, не заинтересовался. Но, раз уж так, то это и к лучшему. Так вот, Ансело, просвещу Вас. В Париже, как и в других областях Франции, да и в большинстве других стран мира, вероятно, существуют личности, взявшие на себя обязанности исполнения главных ролей. От каждого сверхъестественного сообщества обычно выступает один или несколько представителей. Они выполняют роль старейшин, советников, судебной и исполнительной властей и многое другое. От лица оборотней в Париже, как Вам уже, наверное, стало ясно, выступаю я. У ведьм есть мадам Летайя - могущественная и сильная женщина, с ней стоит считаться, поверьте мне. Она весьма неохотно участвует в собраниях и вообще необщительная личность, с ведьмами довольно сложно договориться, они стараются держаться особняком ото всех, что, в общем-то, понятно.

Я кивнул, это я уже знал из общения с Розой. А министр продолжал тем временем:

– От лица людей выступает тоже довольно интересный представитель - преподобный Боливар Дюбуа - молодой деятельный священник с весьма просвещенными взглядами. Помимо членства в Совете, он взял на себя еще и роль мессии, пытается вернуть к свету темные заблудшие души. Общается с вашими новообращенными или с нашими собратьями, чаще всего непредумышленно запустившими ген оборотня. В общем, пытается не дать злым силам скатиться окончательно в бездну мрака, так сказать. Порой, весьма успешно, надо признать.

Я понимал, о чем он говорит. Как было описано в отцовской тетради, чтобы потомок оборотня стал неизбежно превращаться в полнолуние в дикого зверя, прежде он должен был совершить убийство – умышленное или непреднамеренное – неважно. Очевидно, это не проходило бесследно для их психики, и помощь священника была в этих случаях нелишней.

– У вас, вампиров, целых три представителя, - продолжал делиться министр.
– Насколько мне известно, у них свой мини-совет, ну, да, это ваше дело, для меня сейчас важно другое. С ведьмами договориться довольно сложно, но с вампирами оказалось еще сложнее. Я недавно вступил на свой пост и уже столкнулся с нешуточными проблемами в достижении взаимовыгодного сотрудничества. Все трое ваших старейшин - персоны весьма неглупые, но, как это часто бывает, договориться с тремя сложнее, ведь у каждого есть свое видение того, как все должно быть устроено в нашем городе. Кто-то хочет нормальной жизни, старается наладить отношения и уравновесить наши шансы на выгодных для всех условиях; другой свято верит в избранность вампирской расы и превосходство над другими; третий колеблется, и так далее. Короче, как я понял, они не могу прийти к согласию между собой, и это весьма затрудняет нам принятия необходимых всем нам соглашений.

– Я понял суть, господин министр, - перебил его я. – Система власти, как всегда, несовершенна. Вот только, что Вы хотите от меня? Я далек от политики, все, что я знаю, я узнал из газет, радио, светских сплетен. Боюсь, моих амбиций, все-таки, маловато, я никогда не чувствовал в себе желания карабкаться наверх. На сегодняшний день мне вполне хватает того уважения

и места в обществе, которое я занимаю. Возможно, со временем мне этого станет мало, но я все же последователен и не пытаюсь прыгать выше головы.

Катри слушал меня с довольным видом. Кажется, я сейчас говорил именно то, что он как раз и хотел услышать. Мне это не понравилось.

– Так что же Вы хотите от меня? – переспросил я.

Министр встал и плеснул себе из графина, судя по божественному аромату, коньяк самой высшей пробы. Протянув мне второй бокал, он ответил:

– Вы именно тот человек, который мог бы стать незаменимым связующим звеном между вашими старейшинами и остальными.

– Вы что, пытаетесь меня завербовать, чтобы я работал в Вашу пользу среди вампиров? – чуть не поперхнулся я от удивления. Вот уж не думал, что у него хватит наглости предложить мне такое. Да никаких его угроз не хватит, чтобы из меня сделать шпиона и предателя. Совсем обезумел, старый волчара. Я вдруг почувствовал, как от праведного гнева у меня начали набухать вены на глазах. Нет, нужно себя взять в руки, иначе ничем хорошим это не закончится.

– Успокойтесь, пожалуйста, Джорджес, – неожиданно перешел на панибратство министр. Давненько никто не называл меня полным именем. – Какой бы я был политик, если бы не разобрался в том, что из себя представляют те, с кем мне бы хотелось сотрудничать? Предложив Вам подобное, я нанес бы оскорбление не только Вам, но и себе.

Я вздохнул с облегчением. Похоже, министр не врет, он и правда совсем не дурак. Пожалуй, выслушаю его предложение, кто знает, вдруг он действительно может предложить что-то стоящее.

– Изучив Вашу подноготную, я пришел к выводу, что вряд ли смогу найти в Париже другого вампира, столь разносторонне развитого и, главное, умудрившегося сохранить в себе весь набор человеческих качеств. Уж не знаю, как Вам это удалось, но таких, как Вы, я встречаю довольно редко. Вы деятельный, предприимчивый, гибкий, к тому же блестящий дипломат. Я не пытаюсь Вам льстить, Ансело, мне это чуждо. Наверняка, Вы и сами прекрасно понимаете, что я просто перечисляю Ваши очевидные достоинства.

Я не стал спорить. Без лишней скромности, он прав. Ну, и что с того-то?

– Помимо вышеперечисленного, Вы еще и преуспевающий юрист, что делает Вас убедительным и подкованным в словесных баталиях профессионалом.

– Хорошо, Вы мой большой поклонник, как видно, - позволил я себе шпильку. – Что Вы хотите конкретно?

Министр пропустил колкость мимо ушей.

– Я хочу, чтобы Ваш здравый смысл послужил на благо общества - Парижа, Франции в целом. Я грешен тем, что желаю мира и благополучия не только своим сородичам-оборотням, а всему французскому народу, как бы напыщенно это ни звучало, и мне не все равно, как будут уживаться вместе люди и сверхъестественные существа в городе, который мне дорог, наверное, как и Вам. Я хочу от Вас только одного. Проявите свои таланты, войдите в доверие к вампирам, возглавляющим Ваше сообщество, проявите чудеса дипломатии и сделайте так, чтобы это трехглавое чудище правильно принимало решение.

Интересное дело! Катри, конечно, в уме не откажешь, да и отец отзывался о нем весьма неплохо, явно, что он не только свои интересы преследует, но и действительно пытается заботиться о городе и его населении, кем бы оно ни было. Но как он себе представляет мою роль? Я до сегодняшнего дня даже не знал ни о каком Совете, как и они обо мне, а сегодня он мне предлагает их доверие завоевать.

– Господин министр, Вам не кажется, что Вы сейчас перегибаете? – осторожно спросил я. – Я не отказываюсь, но пока не вижу пути осуществления Вашего предложения.